С волками жить

И вот, когда Лод научается восстанавливать себе память (лизни эту кровь, крутни те колесики), он вынужден претерпевать соответствующее увеличение и уровня боли – он не может спать, не может сидеть, не может утишить это жужжанье у себя под кожей, – и интуитивный зуд шепчет ему, что единственная мазь от этой беды – знание. Но как только прорехи в его самости залатываются, а боль продолжает колотиться, как гонг, курс его неизбежен: превозмочь пределы индивида, выследить брата, которого где-то укрывает эта планета, отхлебнуть от таинств его крови. Так и начинается убийственный разгул Лода, все жертвы необъяснимо похожи, все их горла вспороты, временами – улики вампирической деятельности, временами на месте преступления обнаруживают странную синюю жидкость, этих элементов хватает, чтобы вызвать интерес команды «Омега», сверхсекретной правительственной конторы, что занимается такими тонкими делами, как политические покушения, межпланетные вмешательства и необходимые зачистки следов, как великие, так и малые. Поэтому, когда подружка – помните ее? – пробалтывается дружку, он извещает эту команду «Омега», и та набрасывается на Нью-Йорк и квартиру доктора Питерсен. Дружок меж тем, архетипичный выпендрежник, спешит в квартиру первым, чтобы перехватить убийцу – а заодно и славу.

– Всего-навсего голливудский легавый, – пробормотал сержант Смити.

– В каком это смысле? – уточник Эмори. – Это правдивая история, основанная на данных под присягой показаниях.

И вот дружок вламывается в дом и находит, что Лук возмужал, стал сильней и агрессивней после своих многочисленных сеансов восстановления памяти. Свирепая хореография сцены драки. Умирающий дружок, полагая, что обращается к Лоду, сообщает Луку достаточно для того, чтобы тот сам заполнил пробелы. Констанс возвращается домой – в разгромленную квартиру и к одному мертвому легавому. Эй, говорит Лук, давай сбежим, и послушная доктор Питерсен хватает наличку, кредитки и зубную щетку, чтобы удрать со своим инопланетным любовником, потому что он юн и т. д., и т. п., и проч., и потому что это кино и все такое.

Монтажная склейка: погоня.

Изгои в бегах (неувядающий любимчик всех кинозрителей повсюду, у чуланных преступников всех возрастов и полов). Наших героев преследуют по всей стране представители полиции нескольких штатов и городов за различные убийства, совершенные Лодом, Управление полиции Нью-Йорка – за убийство их сотрудника, команда «Омега» – сами знаете за что, и Лод, который напал на их след потому что… потому что…

– Потому что один из этих омег подобрался к нему слишком близко, и Лод запытал его до смерти, требуя информацию, – предложил убедительный сержант Смити.

– Ладно, – уступил Эмори. – Полтора очка.

Машины, пистолеты, кровь и взрывы. Пусть камера плетет свое колдовство. Закончить Луком и Лодом – они встретились лицом к лицу на живописном фоне…

– Большого каньона, – предложил Смити.

– Слишком уж большой. У него внутри люди выглядят незначительными.

– Малый Большой Рог?

Эмори показал головой.

– Долина памятников, Юта. Они борются на сбежавшем дилижансе.

– Я думаю про национальный парк «Потоки лавы» в северной Калифорнии, знаешь, напоминает старую усадьбу еще на Металуне или как там мы ее, к черту, решим назвать.

– Я вижу Гавайи, обод действующего вулкана. Подумай, сколько синематек можно ограбить, столько великолепных съемок «Общественного телевидения» и «Национального географического журнала»[56], ужасающие извержения в изнурительных порнографических деталях.

– Но что там делает наша бестрепетная парочка?

– Прячется. Откуда я знаю? Ты же мне сам сказал на той неделе, что все равно на такие мелкие нестыковки всем наплевать, лишь бы сама картинка ослепляла. Ну? Пламя, пузыри, пепел, дым, ползучая грязь, сержант Макгэрретт преследует по пятам, вся команда Пять-ноль со своими «флоршаймами» в огне[57]. Ну кого такое не ослепит? Да это ж самоходный продукт.

– Самоходный – да это, блин, прям чертова сороконожка. «Син-мен-2I», 3, 4 скоро на экранах ближайших к вам кинотеатров.

– А Уоррен как на это смотрит?

– Уоррен считает, что я должен отснять весь сценарий сам в зернистом черно-белом изображении с рук на «Супер-8»[58], без актеров, с пластмассовыми фигурками в настольных декорациях, которые он готов помочь мне построить. Фильм, который всем нам принесет общий доход цента в два. Уоррен слишком кино насмотрелся. Он находится на жопном крае гордой сидячей традиции.

Из-за спины Эмори раздался треск бусин – полог раздался и пропустил высокую бледную женщину с покрасневшими ноздрями и утомленными глазами. На ней был полинявший фланелевый халат, из нагрудного кармашка с монограммой вырывался мятый цветочек розового «Клинекса».

Она учтиво кивнула в сторону полицейского.

– Митчелл.

– Лорина.

Она повернулась к мужу.

– Ты сегодня с Айрил говорил? – спросила она, и жар от ее слов подымался, как волны от летней дороги.

– Нет, сегодня с Айрил я не говорил, я не видел Айрил утром и не рассчитываю увидеть Айрил, пока она не восстанет из своего гроба на закате. А что?