С вождями и без них

В последнем нашем разговоре Ельцин оправдывался, что он пытался продвигать несколько вариантов, а Кравчук все их отклонял - и заключение договора на 4-5 лет, и ассоциированное членство Украины, и славянский союз... Начал упрекать меня за то, что трижды в день переговариваюсь с Руцким. На это я ему говорю, что это обычный разговор у нас внутри, в Союзе. А вот Президент России по нескольку раз в день переговаривается с американским президентом. Он вспылил: "Будете так продолжать, я ухожу!" От государства не уйдешь, сказал я ему. Вы собрались втроем. А кто вам дал такие полномочия? Госсовет не поручал. Верховный Совет не поручал, народ окончательно запутали. "Ничего, - сказал Ельцин, - содружество будет работать. А вы вот всем недовольны".

Далее, продолжал Горбачев, я ему постарался показать полную несостоятельность Минского соглашения. Он хватался за сердце. Я ему сказал: знаешь, Борис, это товарищеский разговор, я тебе привожу все доводы, которые будут приводиться другими. Нужен референдум, пусть сам народ решит. Он ответил: "Выдвигайте свои позиции, только не надо личной брани". Я в ответ: никогда этим не занимался.

Говорил по телефону с Назарбаевым. Он хватается за голову: "Я шел на выборы с одним лозунгом - за Союз".

Попов. Завтра назначен объединенный митинг ДПР, партии Руцкого и ДДР с лозунгами созыва двух съездов. Надо дать понять, что эти вопросы требуют обсуждения на парламентах. Они сейчас проваливаются с реформами, вот и пытаются отвлечь внимание.

Примаков. Нужен прогноз. Не исключаю, что к этому присоединятся другие республики.

Шахназаров. Надо спокойно, но четко сказать, что три лидера не имели права решать судьбу Союза. Сейчас единственная надежда - если Минское соглашение будет отклонено Верховным Советом России.

10 декабря. В Ореховой комнате в 17.30 Горбачев собрал Яковлева, Шеварднадзе, Попова, Примакова, Вольского, Бакатина, Ревенко, Егора Яковлева, меня. Сообщил, что получил распоряжение о переходе Управления правительственной связи под юрисдикцию России.

- Со мной об этом ни слова. И вот пришло мне в голову: может быть, действительно мы теперь встали на пути какой-то неумолимой тенденции, мешаем хоть в такой форме стабилизировать положение?

Попов. Если бы были шансы, что республики, хотя бы часть из них, смогут держаться - тогда другое дело. В противном случае, увы, ничего не поделаешь.

Примаков. Нет практически никаких возможностей воспрепятствовать. На армию не опереться, международные силы будут взаимодействовать с Россией, с республиками.

Е. Яковлев предложил поставить вопрос о чрезвычайном съезде депутатов СССР: едва ли такой съезд удастся провести, но сам факт останется в истории. Дергаться сейчас бесполезно. Может быть, еще раз поговорить с Ельциным? Сказать ему: в 1985 году мы начали новый курс. Ты всегда был за перестройку. Первую часть эстафеты я пронес, ты готов пронести вторую?

Шеварднадзе. Отставку президента воспримут как уход от ответственности. Но все равно будут валить на нас, говорить, что мы довели страну до ручки. Им нужен повод сказать: общими усилиями мы избавились от Центра, от Горбачева, давайте пару лет поработаем спокойно. В дни путча я всерьез считал, что без санкции президента он не мог бы совершиться. Говорил с Борисом Николаевичем, спросил его: если так, сможете вы занять место президента? Он сказал: "Нет". Тогда нужен ли вообще этот пост?

Горбачев. Но тогда они могли решить эту проблему, Бурбулис наверняка жалеет, что не сделали. В результате Беловежских соглашений более всего пострадает Россия. У них нет ясной программы, здесь все непредсказуемо. Поверьте, у меня к этим людям нет никакой антипатии, не говоря уж о ненависти. Они взяли власть, и все. Мне говорят: нельзя идти на конфронтацию. Это правильно. Но нельзя не сказать правду, не предупредить о последствиях. Ведь Конституция-то существует, Верховный Совет тоже. Разве они имели право распустить его? Или Госсовет. Самое опасное, что грозит - развал России.

Шеварднадзе. Это чистой воды переворот. Завтра придут опечатывать кабинеты.

Яковлев. События будут развиваться так. Нет Центра, нет Горбачева. Скоро выяснится, что без координации содружество жить не может, и начнут быстро создавать центральные органы. Пойдет ли Ельцин на ведущую фигуру? Скорее всего, нет. Захочет остаться героем России. Во главе исполнительного органа будет поставлен какой-нибудь слабый человек, но начнут раскручиваться серьезные конфликты.

Закончился разговор предложением Горбачева подготовиться к заседанию Верховного Совета СССР.

12 декабря. Горбачев встречается с журналистами. Начинает с шутки: "Где мне работать теперь, может, в Интерфакс пойти?"