Сад

В комнате для приезжающих доцветали в высоких вазах поздние гладиолусы: белые, красные, фиолетовые. Но пахло не цветами — яблоками. Не мелкими кисловатыми ранетками, а настоящими, сочными, сладкими. И не Антоновкой и Анисом, не Боровинкой и Папировкой, хорошо знакомыми с детства, а чем-то новым. Казалось, сквозь все стены просачивался чудесный запах плодов, выращенных в неведомом саду.

Арефий Константинович провёл гостей в соседнюю просторную комнату, где на широких стеллажах гнёздами лежали яблоки. Возле каждого гнезда — короткая метрическая справка. Подробные паспорта хранились в папках на большом столе, из-за которого поднялись две девушки. У одной, курносой толстушки, на голове пышная корона из светлой косы, у другой смуглой и черноглазой, тонкие пряди тёмных стриженых волос вырвались из-под гребёнки и закрыли виски.

На аптекарских весах покачивалось яблоко, рядом лежало второе, разрезанное. Девушки составляли описание новых гибридов.

Поздоровавшись, профессор подошёл к стеллажу.

— Разложены по семьям?

— Это одна семья. — Петренко провёл рукой по краю полки. — Там — другая. А вон там — третья. — Указал на соседний стеллаж. — Родители этой семьи: Ранетка пурпуровая и Пепин шафранный.

Сидор Гаврилович взял самое крупное яблоко, пушистое, с размытым румянцем. Девушки переглянулись. Угораздило же его выбрать Тёщин подарок! Отвечая на вопросы, они назвали вес, высоту, ширину и замолчали.

— А вкус? Можно попробовать?

— Рискованно! — пошутил Петренко. — Сейчас ещё малосъедобное.

Прочитав наименование сорта, профессор улыбнулся:

— Весёлое название! Немножко озорное. Вы что же, решили всем тёщам насолить?

— Наоборот, они должны быть благодарны нам. Если семеро зятьёв — хороших яблок не напасёшься! — продолжал шутить Арефий Константинович. — А таких и на масленице много не съешь.

Петренко разрезал яблоко и подал всем по ломтику.

— В самом деле для той тёщи! — рассмеялся профессор.

Арефий Константинович перешёл на серьёзный тон:

— Работать с ним надо ещё очень долго. Но выносливостью и величиной плодов этот гибрид мне нравится.

— Привей на Папировку, — она добавит сахару, сделает помягче, — посоветовал Дорогин и повернулся к профессору. — Как видишь сибирским садоводам и стланцы пригождаются!

— Для экспериментальной работы, — холодно промолвил Сидор Гаврилович.

— Нет, не только, — веско заметил Петренко. — И для промышленных садов здесь стланцы необходимы. Плюс штамбовые. Да ещё ягодники. В этом комплексе — секрет успеха.

Арефий Константинович отыскал яркое, как редиска, яблочко, впервые снятое с одного из гибридных деревьев.

— Вот этим можно угощать даже девушек.

— Как сказать, — возразила курносая толстушка. — Вы любите кисловатые, а нам разрешите выбрать по своему вкусу. Мне нравится вот это. Оно мягче и немножко…

— Нет, вот это будет слаще, — перебила черноглазая, подавая золотистое яблоко.

Попробовав то и другое, Сидор Гаврилович сказал примиряюще:

— Знаете, оба хороши! Для северной зоны — большая ценность!

— Будем испытывать в промышленных садах.

— Дайте нам!

— Дадим, — пообещал Арефий Константинович Дорогину и многозначительно добавил: — За тобой первая проверка. Не только этих, а всех наших сортов.

— Вы его поближе к себе держите, — посоветовал Сидор Гаврилович. — Потихоньку перетяните сюда.

— Я не кочевник. Нет, нет, — замахал руками старик. — Я корни там глубоко пустил.

— Если гора нейдёт к Магомету, то Магомет пойдёт к горе, — улыбнулся Петренко.

— Загадками разговариваешь, — упрекнул Дорогин. — А отгадки утаиваешь.

— Отгадка простая… — И Арефий Константинович рассказал о намерении открыть опорный пункт в одном из колхозных садов края.

— Только — у Трофима Тимофеевича, — горячо поддержал профессор. — Обязательно у него.

4

Когда закончили осмотр яблок, старик, собирая хитроватые морщинки возле глаз, не без умысла спросил:

— А сибирским виноградом не угостишь?

— Могу, — в тон ему ответил Арефий Константинович и назвал по-латыни местную, на редкость крупную, чёрную смородину, которую он в статьях и докладах уже давно сравнивал с виноградом. Одному из своих сортов смородины он и название дал — Чёрный виноград. — Могу, — повторил он с не менее хитроватой, чем у Дорогина улыбкой. — Где-то в подвале хранится… позднеспелая.

— Такую мы и в лесу найдём. А ты угости настоящим виноградом. Тем, что у вас…

— Подожду… пока ты не угостишь сибирскими персиками.