Сады пяти стремлений

– Мы сможем взять кого-нибудь на борт? – спросила рыжая. Она ещё не до конца осознала новость, но понимала, что траймонгорцам придётся не сладко.

– Сможем, – кивнул Дорофеев. – Но как выбрать этих «кого-то»?

Как сказать, что ты выживешь, а ты – нет? Как найти критерий?

– Что здесь будет? – спросил Аксель.

– Удар, затем взрыв планетарного масштаба. Сможет ли кто-то выжить? – Капитан развёл руками. – Я не знаю. Нужно считать и прикидывать.

– Это очень страшно, – выдохнула Кира. – Очень страшно терять мир вот так – в результате неожиданной ужасной катастрофы. Непредсказуемо… непредвиденно… неотвратимо.

– К сожалению, адира.

– И они ещё об этом не знают. – Аксель машинально посмотрел в иллюминатор. Посмотрел так, словно мог увидеть в нём местные города. – Они ещё ничего не знают…

* * *

– Красиво, – оценил стоящий на носу катера Помпилио.

– А представьте, как были ошеломлены наши предки, мессер, – негромко произнёс майор Капсу. – Вечная Дыра отправила их в пустыню… я не знаю, случайно так получилось или нет, но факт остаётся фактом: они оказались в безжизненной пустыне, и, если бы не оазис, наверняка бы погибли; затем они перевалили через горы, что тоже стало испытанием, и только после этого увидели Траймонго во всей красе – благословенный мир, добрый к своим обитателям. После всех испытаний эта земля показалась предкам обителью самого Бога. Они оценили её щедрость и плодородие и назвали Садом.

– Красиво, – повторил дер Даген Тур. – Красиво и очень… спокойно.

Спокойно и умиротворённо. Широкая река, по которой они поднимались к Стремлению Суно, протекала по огромной равнине, которую изредка оживляли невысокие пологие холмы. И, как рассказали офицеры, такими были все Сады, вся западная часть континента – гигантская, изрезанная реками и протоками равнина, на плодородных землях которой стояли леса, лежали возделанные поля и пастбища. А по берегам располагались города и небольшие поселения. Реки в Садах не замерзали и потому служили главными транспортными артериями Траймонго: многочисленные баржи, грузовые и пассажирские суда беспрестанно курсировали по ним, то выскакивая из притоков, то исчезая в них, но тем не менее на воде траймонгорцы ухитрялись поддерживать порядок. Было видно, что они очень серьёзно относятся к организации движения.

– Мы умеем строить железные дороги, но их очень мало, – продолжил рассказ майор. – Во-первых, требуется возвести большое количество мостов. Во-вторых – паводки: особенно сильные половодья иногда даже плотины сносят. Поэтому традиционно используем реки.

– А воздух?

– В смысле? – не понял Капсу.

– Пробовали создавать воздушный транспорт? – уточнил дер Даген Тур. – Машины, умеющие летать.

– Я слышал, что некоторые энтузиасты предлагали подобные проекты, но ничего интересного у них не получилось: машины или не покидали землю, или быстро на неё возвращались.

– Понимаю…

– А у вас? – подал голос капитан Чекат. – В смысле в Герметиконе?

– Воздушный транспорт является основным для межзвёздных путешествий, но при этом широко используется и в повседневной жизни. Мы много летаем, но в основном на аппаратах легче воздуха.

– Разве машина может быть легче воздуха? – не понял майор Капсу.

– Это общее название, – объяснил Помпилио. – Когда мы говорим «легче воздуха», то имеем в виду аппараты, которые поднимаются благодаря баллонам с газом. А машины тяжелее воздуха летают благодаря возникающей при движении подъёмной силе.

Но и после краткого экскурса офицеры поняли только одно:

– Похоже, в этом направлении вы намного нас опередили.

– В этом нет ничего зазорного, после Белого Мора мы восстановили связь между планетами, и развитие Герметикона шло в условиях взаимного обогащения: мы обменивались идеями, открытиями, технологиями и поэтому сумели пройти много дальше.

– И вы поделитесь своими достижениями с нами?

– На взаимовыгодных условиях.

– То есть не бесплатно?

– Какие-то вещи вы подсмотрите и сумеете воспроизвести у себя, на какие-то технологии придётся приобрести лицензию, но самое главное заключается в том, что траймонгорцы получат возможность учиться в школах и университетах Герметикона и получать современные знания. Не жди, что планета изменится по щелчку пальцев, но лет через десять здесь всё будет иначе.

– Если у нас есть эти десять лет, – буркнул капитан Чекат.

– Есть больше, – уверенно ответил Помпилио. – Нужно лишь с умом ими воспользоваться.

Замечание Чеката заставило майора вспомнить о неприятной политической ситуации и сменить тему:

– Мессер, простите, в Герметиконе ведутся войны?

– Разумеется, – хладнокровно ответил дер Даген Тур.

– И на новых планетах? – небрежно бросил капитан.

Но, несмотря на старания, суть вопроса от Помпилио не ускользнула, он прекрасно понял, что именно волнует контрразведчика.