Самая главная злодейка

Ненависть снедала меня также сильно, как и желание обладать этой невыносимой женщиной. Ненависть к ней, к себе, к хозяину, который был слеп даже в этом. Но ее было недостаточно, чтобы убить, нет, в ту минуту он… я не помышлял ни о чем таком.

Развернулся, бросил ненавидящий взгляд на закрытую дверь спальни хозяйки и отправился к кабинету.

И едва я коснулся ручки двери и повернул ее, даже не постучав, едва увидел макушку хозяина, сознание вырубило, а я… кажется, я закричала…

* * *

Пробуждение мое было странным. Я была словно и не я, или не в том месте, или не в то время. Только зеленые глаза и голос не давали затеряться в нигде. Но они привели меня совсем не туда, куда должны были…

Лес. Почему-то лес, знакомый, страшный, все еще живой, но уже обреченный на гибель. Холод и жар одновременно, в воздухе запах гари от разрушенного купола, и отравленный дождь, готовый вот-вот пролиться нам на голову. Я чувствую теплую ладонь в своей руке и приказ мамы бежать, бежать не останавливаясь, так далеко, как только возможно. Но нас преследуют, я не слышу, но знаю, что они там, в полушаге, на расстоянии вытянутой руки. Вот-вот схватят.

— Клем, вернись ко мне…

Я вздрагиваю от шепота, страшно знакомого голоса из моего старого детского кошмара.

— Я не убиваю ангелов…

Именно это сказал мне Инар, когда нашел меня в лесу Кровавых песков, но сейчас мне показалось, что это был вовсе не он.

— Что? — испуганно спросила я у голоса, распахнула глаза и наткнулась на потолок. Кажется, я лежала в комнате Изы. Повернула голову и вздрогнула от встревоженного взгляда кайра. Сейчас, как никогда прежде, мне казалось, что я… что мы… Нет, мне просто показалось, или…

— Кайры — это ведь те, кто пережил влияние яда Кровавых песков, да? — хрипло пробормотала я.

— Странный вопрос для той, которая чуть было не умерла, — хмыкнул хранитель, взял с тумбочки стакан воды и, игнорируя протянутую руку, принялся сам меня поить. Я бы возмутилась, но любопытство победило.

— Умерла?

— Когда ты схватилась за ручку, у тебя остановилось сердце.

— Что? — я аж подпрыгнула от удивления и повалилась обратно на подушки, а затем меня накрыло осознание того, чем мне подобное приключение может грозить, и застонала. Инар меня убьет, если Эвен его не опередит.

— Мы подождем вечера и отправимся в столицу. Министр больше не хочет рисковать.

— Я так понимаю, пользоваться даром мне отныне запрещено?

— А вы как думаете?

Я думаю, что фигово у меня получается быть взрослой и осторожной, а значит, нам в скором времени надо будет ожидать гостей. И что такое с моим даром происходит, что я то в обмороки падаю, то помереть пытаюсь? Впрочем, хоть одно я узнала наверняка — Луи не убивал дядю Карла, то есть, убил он, но не сам. Над его сознанием поработали, и я знаю только одного дэйва, который умеет, а точнее умел, настолько манипулировать полукровками. Элмир. Но он мертв. А вот последствия его дара проявляются до сих пор.

Страшный дар, страшный дэйв, и вся эта история тоже страшная.

Где они могли пересечься? И зачем Элмиру нужна была смерть дяди Карла? Варианта два, и оба не радостные: либо дэйв выполнял чужую волю, либо у него самого были какие-то свои интересы.

Впрочем, оба варианта могут и совпадать. А значит, Элмир тоже пешка в чьей-то жуткой игре, но какая роль в ней отводится мне?

— А дед где? — вспомнила о насущном я.

— Внизу, перетряхивает одежду Тени.

— Они ничего не найдут, — пробормотала я, пытаясь подняться. Голова болела нещадно, словно в нее палку вбивали. — Убийца забрал то, что вез Луи.

— Убийца? — переспросил хранитель, поддерживая меня, чтобы я снова не упала.

— Он не сам убил. Это было внушение. Программа на смерть, только я не понимаю, где он мог пересечься…

— Достаточно! — услышали мы властный голос у дверей. О, что я говорила! По мою душу уже явились.

— Эвен? — простонала я и решила притвориться умирающей.

Больных ведь вроде не бьют. Им сладкое дают и по головке гладят.

Хотя, от этого вряд ли дождешься. Скорее уж соли и перца насыплет на мою открытую рану уязвленного вчерашней отповедью самолюбия.

— Что птичка, стыдно? Что ты там мне утром обещала? — хмыкнул голос, а через секунду передо мной возникла странно довольная физиономия Тени повелителя. — Вижу, не стыдно.

Не успела я принять скорбную мину, как меня рывком подняли с подушек и сжали в крепких объятиях.

— Что, в очередную пакость влезла и рада?

— Э… а… — слов у меня не нашлось, одни буквы и бездна недоумения.

— Эх, и попадет тебе.

— За что? — прорезался голос и возмущение заодно.

— За все хорошее, — наконец отпустили меня и щелкнули по носу. — Так что ты там мне утром обещала?

— Но я никуда не влезала! — возмутилось мое чувство справедливости. — Дядю Карла убили.

— Наслышан уже, — посерьезнел Эвен и покосился на кайра. — Не беспокойтесь, я о ней позабочусь.

Тот понял, что его весьма невежливо выставляют, глаза сузились, руки сжались в кулаки, но тут же расслабились, едва Тень повелителя это заметил.

— Хм, а Тинеор прав, вы не умеете контролировать эмоции, Ассан.