Самайнтаун

– Лучше бы ты сказал, что я правда похож на Ламмаса…

– Да брось. Если тебя так это напрягает, то я могу дать тебе контакты своего психотерапевта. Она такая классная! Вместе со мной про самоубийства шутит.

– Ты уверен, что это психотерапевт?

Франц крепко задумался.

Побоявшись и дальше ставить под сомнение психотерапию Франца – хорошо, что он вообще на нее записался! – Джек схватил стаканчик с недопитым кофе, кивнул Лоре, которая принялась уплетать поданный Наташей тыквенный суп, и вышел из кафе. На вкус, кстати, кофе оказался гораздо хуже, чем он себе его представлял: горький даже с двумя ложками сахара, сносный разве что с литром молока. Запах был куда приятнее! И все равно Джек всасывал его в себя через трубочку, продев ее в тыквенный рот. Смаковал, хоть и кривился. Пытался запомнить, чтобы больше никогда-никогда не забывать. Наслаждался тем, что имел, а имел теперь Джек абсолютно все, о чем мечтал когда‐то.

Ну, почти. Еще немного, и вот тогда действительно…

Сейчас-сейчас…

– Моя шляпка!

Стаканчик с кофе подскочил у Джека в руках и выпал, расплескавшись, едва он успел сделать от кафе несколько шагов. Ветер сметал к его ногам бронзовые листья, а вместе с ними неожиданно принес круглую остроконечную шляпу – вот прямо этим самым острым концом в треугольный глаз тыквы ее и воткнул, и вместе с тем прямо в настоящий глаз Джека. Он ойкнул от боли, отшатнулся, но шляпу рефлекторно поймал, не позволив ветру снова закружить ее и понести дальше между кирпичных домов. Хозяйка шляпы уже бежала за ней, резво пересекая улицу, и пятиэтажные дома, заросшие белладонной и красным плющом, казалось, склонялись над ней вместе с ветвями полуголых деревьев, чтобы поближе рассмотреть, щурились и хихикали.

Джек тоже смотрел – на пышную черную юбку, отстроченную белым ажуром, которая раздувалась, как парус, и фиолетовые колготки в пчелиную полоску, пока хозяйка шляпы наконец‐то свою беглянку не настигла.

– Спасибо! – воскликнула она, задыхаясь, забирая шляпу одной рукой, а второй судорожно приводя в порядок растрепавшуюся русую косу, которую тут же под ней спрятала. – О! А вы случайно не знаете, где я могу найти Джека Самайна? В смысле, не просто человека с тыквенной головой, здесь таких полно, а того самого, настоящего…

Джек повертел тыквой туда-сюда, мельком оглядывая улицу. Да уж, тыкв здесь и впрямь было не счесть: овальные, как кабачки, и круглые, рыжие или серо-голубые, некоторые даже зеленые, больше похожие на арбузы. Носили их, впрочем, в основном подростки, хотя мимо гордо прошествовал пожилой мужчина в костюме-тройке и тростью, тоже с янтарной тыквой на голове, как если бы он перепутал ее с цилиндром. Часы на башенных часах пробили полдень над их зелеными хвостиками, и Джек вздрогнул, вспомнил, что ему нужно торопиться; и Котякулу покормить, и саквояж с палаткой забрать, и еще не опоздать на междугородний автобус, чтобы выйти затем где‐нибудь на полпути между городами у леса и переждать там остаток дня, убедиться, точно ли он теперь безвреден.

Но Джек не был бы Джеком, если бы, как всегда, не помог.

– А вы что‐то хотели? – спросил он осторожно, решив для начала выяснить, зачем вообще кому‐то понадобился, да еще и такой хорошенькой девушке, чуть-чуть выше него из-за каблучков круглоносых туфель и этой самой шляпы, из-под широких полов которой на него смотрели серые, как штормовое небо, глаза.

– Я ищу ковен Самайнтауна, – выпалила она без утайки. – Хочу вступить!

– Боюсь, не получится.

– Почему это?

– Ковен Самайнтауна мертв. Так получилось, что я… э-э… то есть Джек Самайн всех их перебил, – пробормотал Джек, неловко посмеиваясь, и поскреб пальцами тыкву в области подбородка, спрятанного под ней. – Извините.

– Ой, правда? Как чудесно! – улыбнулась она, и Джек оторопел. Ведьма, впрочем, тоже, когда поняла, что сказала. Ее круглые щечки покраснели, губы стянулись, и она испуганно приложила к ним ладонь. – Ой! То есть смерть целого ковена – огромная трагедия, просто я… – Она вздохнула полной грудью. – Я сама никогда не состояла в ковенах. Видите ли, мою прабабушку изгнали из одного такого за то, что она, как бы это сказать, любила омолаживаться не совсем гуманными методами, позаимствованными у другой не шибко гуманной ведьмы. Но и она, и я происходим из рода Верховных, поэтому я много чего умею. И у меня даже гримуар есть! Старый, фамильный. Я всегда свой собственный ковен основать мечтала. И раз такая ситуация… Если бы вы позволили… Вы ведь Джек и есть, я угадала? Очень рада с вами познакомиться, Джек! Меня зовут Люсиль Дефо.

Она схватила его за руку, едва Джек успел отцепить пальцы от своих подтяжек, и неистово затрясла, с такой же прытью, с какой и тараторила, чуть не вывихнув ему запястье. Джек на это улыбнулся широко и глупо, не привыкший к тому, что теперь и вправду может улыбаться, и снова мельком глянул на башенные часы. Что ж, возможно, у него есть полчаса в запасе…

– Ну, раз такое дело, то добро пожаловать в Самайнтаун, Люсиль!