Самозванка с короной

— Прошу.

— Мы все слышали сплетни о мятеже в Близнецах. Я не знаю, хотят ли они выйти из состава империи, но я снова и снова слышу, что лидеры империи больше переживают из-за политики и хитрых стратегий, чем за нужды народа.

Мика не могла с этим спорить. Джессамин строила много схем, и она не проявляла тепло, вед это могли спутать со слабостью. Она пряталась за лицом Мики, и это был обман, который обычные люди ненавидели, и Мика такое ненавидела.

Но она не сомневалась в решениях принцессы, даже если лорд, которого она считала союзником, так делал.

— Скажи, лорд Калеб, у островов Пеббл схожие взгляды?

Калеб повернулся к ней так быстро, что расплывался. Он сам удивился скорости движения, словно вспышка Таланта выдала его чувства сильнее, чем он намеревался. И, возможно, его настоящую личность.

— Хочешь знать, присоединятся ли мои люди к мятежу в Близнецах?

— Это я и спрашиваю.

Калеб задумчиво замер после вспышки скорости. Мика не знала того, кто, несмотря на энтузиазм других движений, мог достичь такой неподвижности.

— Правда в том, что я не знаю, — сказал он. — Но в империи есть трещины, принцесса, и люди, как мой дядя, могут их использовать.

— С помощью таких людей, как ты?

— Я верен, Джесса, — Калеб вздохнул, провел ладонью по спутанным от ветра волосам. Он звучал трезво. — Ты не должна даже спрашивать. Но да, если он улучшит зелье, он сможет сильно навредить людьми, у которых будут мои способности без побочных эффектов.

— Мы должны найти его до этого, — Мика сделала паузу и посмотрела в его глаза. Мимик Обера говорил бы так о Талантах Калеба? Он был бы мимиком и Пятном, и ему понадобился бы поразительный контроль. Судя по безумцу на балу и ограничениям Калеба, зелье было далеким от идеала. Она боялась думать о том, что будет, если у Обера все получится. Это явно был настоящий Калеб.

Но ей нужно было больше доказательств, что знали только они двое.

— У тебя есть идеи, чем может быть пустая крепость? — сказала она.

— Я думал об этом и о том, что Хадделл сказал мне на складе.

Мика представила миг, когда старый зельевар изобразил безумие, пока искал склянку зелья, чтобы бросить Калебу. Она едва успела отбить флакон.

— Он сказал, что я найду остальную операцию Обера…

— …там, где меньше всего хочешь ее найти.

Калеб моргнул.

— Я говорил тебе это?

— Конечно, милый, — Мика быстро махнула ладонью, пока он не задумался, говорил ли это Джессамин. Только Мика и Калеб слышали Хадделла. Это был настоящий Калеб. Облегчение обрушилось на нее как летний ливень. — Продолжай.

— Я бы не хотел, чтобы Обер работал на островах Пеббл. Там есть маяк на западном острове, который можно описать как пустой.

— Он подходит больше, чем замок Тимбрал?

— Однозначно.

Она вспомнила слова безумного Таланта: пустая крепость, мерзость.

— У нас есть два варианта расположения штаба Обера на западе. Хорошо, что мы плывем туда с военным кораблем Талантов-солдат.

Калеб приподнял бровь.

— Я думал, мы отдыхаем.

— Как и многие думают, — она не смотрела на него, боясь, что он увидит решимость Мики за маской Джессамин.

— Знаешь, порой мне жаль людей, которые думают, что могут обхитрить тебя, — сказал Калеб.

Мика усмехнулась.

— И мне.

Если бы решала Мика, они с Калебом вскоре бились бы против Обера. Она хотела бы сказать ему правду. Калеб бросился в бой на складе, чтобы спасти группу Талантов, хоть это и испортило его отношения с дядей. Он был хорошим, выбрал бы правильный курс действий вместо удобного. Он не предаст принцессу. Может, только ему она и могла сейчас доверять.

Император Стил сказал, что Калеб был хорошим вариантом супруга его дочери, хоть его семья не была влиятельной. Мика предпочла бы видеть принцессу с кем-то, как Калеб, а не Долан или Ривен. Или самозванцем на их месте. Она задумалась, что Калеб чувствовал к принцессе. Они дружили, но могла ли его симпатия к Джессамин быть глубже, чем она думала?

Они молчали, огни Галлтона пропадали вдали. Ночь была красивой, хоть и холодной, и туман стал рассеиваться. Мика прильнула к Калебу, словно ради тепла, ей было интересно, как он отреагирует. Он не отодвинулся, смотрел на темный горизонт.

Она придвинулась ближе, чтобы ее бок прижался к его руке, ее рука свободно обвила его локоть.

«Ты проверяешь, что он сделает, — сказала она себе. Сердце билось быстрее, кровь бежала жаром под кожей. — Твои чувства тут не важны».

Калеб задержал дыхание, поняв, как она прильнула к нему, это отличалось от того, как они с Джессамин обычно выражали симпатию. Он мог подозревать правду? Мика не была уверена, что слышала, как его дыхание изменилось, ведь сердце гремело в ушах.

Ее голова кружилась. Она склонилась ближе.

«Ты просто ищешь зацепки».

Ее контроль ускользал, словно ее тело — та часть, которая была Микой — не могла перенести расставание с ним.

Калеб обычно мог увидеть Мику за маской того, кого она изображала. Она хотела вернуть это, хотела верить, что это не было изъяном ее изображения. Она едва могла сдержать гром в груди. Она хотела снова услышать свое имя на его губах.

Наконец, он заговорил, его голос был тихим:

— Джесс…