Самый добрый клоун: Юрий Никулин и другие…

Э. Рязанов (кинорежиссер): «Картина смешная, хорошо будет принята зрителем. Но хотелось бы поговорить о другом. У Гайдая уникальное дарование, но сейчас такое впечатление, что он застопорился в своем развитии. Это происходит в значительной степени из-за троицы. Эта троица связывает Гайдая. Он блестящ, когда связан с новым, свежим материалом, и тускнеет, когда связывается с троицей. Троица раздражает… (Напомним, что сам Рязанов эту троицу тоже снимал, но лишь единожды – в фильме «Дайте жалобную книгу» в 1964 году. – Ф. Р.).

Понравился Этуш. Очень хороша Варлей…»

В. Авдюшко (актер): «Троица действительно уже устала. Все трое повторяются и очень кривляются. Перекривлялся даже Демьяненко. Музыка мне не показалась новой, оригинальной. Она где-то уже слышана…»

Б. Кремнев (главный редактор объединения «Луч»): «Картина понравилась. Однако работа над ней еще не закончена. Необходимо освободить ее от некоторого обилия музыки. «Песня о медведях» хорошая, но есть и инородная музыка (погоня, мешок плывет по реке и т. д.). Надо подумать, как сократить троицу. Особенно раздражает Вицин…»

И. Пырьев (худрук объединения «Луч»): «Музыка в фильме неудачна. Она написана в стиле Таривердиева и кажется устаревшей, вторичной. Кроме того, музыка часто мешает действию и тормозит его. Так, погоню лучше сделать на шумах, а не на музыке…»

Л. Гайдай: «Согласен с тем, что картина монтировалась наспех. Режиссеру очень мало времени дается на монтаж. Отсюда спешка, недоделки, грязь…

Не согласен с тем, что сцену возмездия надо переснимать. Считаю, что она стилево решена верно. Суд снят на всякий случай, его можно убрать…

Троица не раздражает. Музыка не удовлетворяет даже самого композитора. Над музыкой будем думать, кое-где ее уберем, кое-где перезапишем. Картина нуждается в доработке…»

Общий вывод был таков: «Художественный совет творческого объединения «Луч» не может принять картину «Кавказская пленница» в настоящем ее виде и рекомендует съемочной группе внести в фильм поправки в соответствии с замечаниями, изложенными в этом решении».

В течение двух последующих недель Гайдай сокращал картину, правда, ему хватило смелости учесть не все замечания, высказанные на худсовете. Поступи он иначе, фильм пострадал бы бесповоротно. Но Гайдай не зря считался гением монтажа.

30 ноября фильм был показан генеральной дирекции «Мосфильма», которая приняла его без поправок. Однако с Госкино вышла «накладка». О том, что произошло, рассказывает Я. Костюковский:

«Кавказская пленница» принималась вечером в пятницу (23 декабря. – Ф. Р.) одним большим начальником из Госкино. По тому, как он смотрел, уже было ясно, что ничего хорошего нас не ждет. Но когда зажегся свет, мы поняли: никаких замечаний, сокращений, переделок не будет. Большой начальник просто сказал: «Эта антисоветчина выйдет на экран только через мой труп». В понедельник мы собрались для окончательной расправы. Естественно, сотрудники Госкино нас уже не узнают – зачем, если фильм кладут на полку.

И вдруг большой начальник заглатывает меня своими объятиями и лепит такой мужской с засосом поцелуй. Чиновники быстро ориентируются и кричат: «Какое там совещание! Давайте высшую категорию!» Мы в шоке. Но больше всего меня потряс самый большой начальник, который провозглашает: «Ну, что я вам говорил?» Конечно, если бы я был человеком принципиальным, я бы сказал: «Вы говорили, что фильм выйдет только через ваш труп». Но я молчу…

Мы не просто теряемся в догадках, мы, повторяю, в шоке. Потом выясняется: после нашего предварительного разгрома, поздно вечером в пятницу в Госкино позвонили от Брежнева и попросили на выходные «что-нибудь посмотреть». Так «Кавказская пленница» попала на правительственные дачи, и кончилось это тем, что Брежнев позвонил в Госкино и поблагодарил за прекрасную комедию…»

Заметим, что Брежнев таким образом спас не только «Кавказскую пленницу», но «Белое солнце пустыни» и еще целый ряд других шедевров, которые без него не сразу бы попали к зрителю. Это к вопросу о роли личности в истории.

Итак, в понедельник, 26 декабря, фильму была присуждена 1-я группа по оплате, причем перевес голосов был подавляющим: за 1-ю проголосовало 13 человек, за 2-ю – 3 человека. 6 января 1967 года сценарно-редакционная коллегия Главного управления художественных фильмов разрешила выпустить картину на экран.

Согласно бухгалтерским документам, троица была удостоена следующих гонораров: Юрий Никулин – 4238 рублей (43 съемочных дня, 6 – озвучивание), Георгий Вицин – 3389 рублей 84 копейки (34 съемочных дня, 5 – озвучивание), Евгений Моргунов – 1979 рублей 50 копеек (29 съемочных дней, 5 – озвучивание).

Не стоит думать, что Юрий Никулин тогда снимался только у Леонида Гайдая. Он, например, сыграл небольшую роль (монах Патрикей) в фильме Андрея Тарковского «Андрей Рублев». Фильм был снят в 1966 году, однако на экраны страны вышел пять лет спустя. Еще он сыграл самого себя (клоуна Юрия Никулина) в советско-японском фильме «Маленький беглец» (1967).