Самый добрый клоун: Юрий Никулин и другие…

Однако именно фильмы Л. Гайдая принесли Никулину всесоюзную славу, сделали его поистине национальным кумиром. Кстати, сам артист это прекрасно понимал. Вот как об этом вспоминал иллюзионист Игорь Кио:

«Сам Никулин очень спокойно и здраво относился к своему успеху в жизни. Мы с ним полгода работали в Америке и каждодневно тесно общались, и он мне тогда откровенно сказал: «Я ведь понимаю, что если бы не кино, то в цирке я бы был, в лучшем случае, кандидатом на заслуженного…» Конечно, это уж чересчур скромная самооценка. Но, в общем, доля правды в ней есть. В кино Юрий Никулин был значительнее, чем в цирке, на мой взгляд…»

И все же в те годы в советском цирке не было популярнее клоунского дуэта, чем Юрий Никулин и Михаил Шуйдин. Стоило на афишах указать их имена, как аншлаг был гарантирован. В те годы их лучшими интермедиями были: «Яйцо», «Бутылка водки», «Змея», «На рынке», «Бревно». Начнем с последней – самой уморительной.

«Бревно» длилось около десяти минут и было настоящим бенефисом дуэта Никулин – Шуйдин. Сюжет его был незамысловат. В цирк приходила группа «киношников», которой нужно было отснять небольшой эпизод – пронос, как они выразились, «бревнышка» двумя клоунами. Последние с готовностью соглашались, поскольку «бревнышко» не сулило им больших хлопот. Но в действительности это самое «бревнышко» оказывалось увесистым бревном, которое с трудом выносили на манеж четверо крепких униформистов. В итоге Никулину и Шуйдину приходилось вдвоем тягать это бревно неоднократно туда-сюда, из-за чего, собственно, и достигался главный комизм этой уморительной клоунады, которая, по счастью, осталась запечатленной на пленке в двух вариациях: конца 60-х (черно-белый вариант) и середины 70-х (цветной вариант).

В «Яйце» все вертелось вокруг диетических яиц. Никулин изображал человека, который хочет посидеть на табуретке и почитать журнал «Крокодил», а Шуйдин ему в этом пытается помешать – подкладывает на табурет одно за другим два яйца. Но каждый раз Никулин так садится на табуретку, что яйцо… бесследно исчезает, не оставив после себя ни единого следа. В конце концов на третье яйцо Шуйдин решает сесть сам и оказывается… испачканным. При виде пятна на его штанах весь зал взрывался от хохота.

В «Бутылке водки» главным было понятно что – «сорокаградусная», которая в СССР 60-х стоила 3 рубля 62 копейки и являлась весьма популярным продуктом среди населения, особенно среди ее мужской половины. Именно таких мужчин и изображали Никулин с Шуйдиным в своей клоунаде. Последний посылал первого в магазин за водкой, и тот вскоре возвращался с вожделенной «беленькой». Бутылка мгновенно откупоривалась, и первый стакан, который мастерски наливал до краев Шуйдин, доставался Никулину. Но едва он подносил его ко рту, как к ним подходил строгий инспектор манежа. И клоуны, дабы не обнаружить себя, вынуждены были… мыть руки водкой, изображая ее как воду. В итоге таким образом оказывалась опорожненной вся бутылка. В финале клоуны, так и не изведав «беленькую» на вкус, уходили, заедая свое горе куском хлеба.

В «Змее» весь сюжет строился на муляже змеи, которую доставал из чемодана Никулин и бросал на манеж. Змея оказывалась весьма прыткой – начинала прыгать на клоунов, тем самым вгоняя их в панику, а многочисленную аудиторию в дикий восторг. Своей кульминации сюжет достигал в тот момент, когда Никулин бросал змею в первые ряды зрителей и один из них – молодой мужчина – с диким криком бросался прочь.

В клоунаде «На рынке» Никулин и Шуйдин изображали продавцов яблок. Причем из числа нечестных – махинаторов. Весы держал в руках Никулин, а Шуйдин изображал продавца. Они внаглую обманывали покупателей, даже не скрывая этого. Но затем среди их покупателей оказывалась женщина, которая просила продать ей 100 грамм яблок за 25 копеек. И вот тут Никулин начинал «финтить» в пользу покупательницы, чего никак не мог понять Шуйдин. Когда вместо 100 грамм женщине за ее 25 копеек выдавался целый килограмм, Никулин наконец объяснял смысл своего поведения всего одной фразой: «Это моя жена!» (эту роль действительно исполняла Татьяна Никулина).

Однако вернемся к Никулину-киноактеру.

В 1968 году его содружество с Гайдаем было продолжено – на этот раз в комедии «Бриллиантовая рука», где наш герой сыграл роль несколько чудаковатого, но обаятельного советского служащего Семена Семеновича Горбункова. Ему даже под это дело в «Союзгосцирке» дали специальный отпуск сроком на полгода, чего ранее никогда не делали. Но Гайдай теперь был в фаворе и мог попросить о таком одолжении кого угодно (вернее, в его лице это делало Госкино, которое благодаря фильмам великого комедиографа приносило в кубышку государства баснословные прибыли – десятки миллионов полновесных советских рублей, чего цирк, естественно, сделать никак не мог). Таким образом, это был шестой совместный проект Гайдая и Никулина.

Между тем, на другие роли явных претендентов не было. Вот кто пробовался. Назову лишь некоторых:

Геннадий Петрович Козадоев, он же Граф – Георгий Вицин, Андрей Миронов;