Самый Лучший Ветер

— Другое дело, — начал скромничать я. — Доходы у нас немного побольше, чем в аэропорту. Понятно, что сразу тебе никто равную с нами долю не даст. Да и потом вряд ли, потому как ты с нами нашу старую «Касатку» не покупал, и «Ласточку» не отбивал. Вот принесешь штурманский диплом, механика, тогда посмотрим. Но если смотреть на вещи честно, то равная доля тебе не грозит, и не мечтай. Я даже не знаю, какой подвиг тебе надо совершить, чтобы ее получить. Это с одной стороны.

— А с другой? — заинтересовался Антоша уже поживее.

— А с другой, — задумался я. — Вот сколько ты в аэропорту получал? Сотню, наверное?

— Восемьдесят рублей. — стыдливо признался он.

— Вот, — менторским тоном продолжил ездить по мозгам парню я. — А почему, как ты думаешь? И много это за такую работу или мало?

— Маловато, — честно признался Антоша. — Работать много приходилось. Иной раз так наломаешься, домой приползешь и спишь без задних ног. А в охране обещали побольше, но я там всего ничего проработал, так что не знаю.

— Вот, — воздел перед ним палец я. — Открою тебе первый большой секрет. Платят не за труд, а за квалификацию, запомни. Ты можешь хоть весь изломаться в аэродромной команде, можешь быть добросовестным донельзя, но получишь свои восемьдесят. Ну или сотню, могут ведь и подкинуть.

— Могут, — кивнул Антоша. — Редко, но бывает. Про квалификацию я понял. А второй секрет?

— А второй секрет самый важный, — продолжил просвещать его я. — Если работа связана с риском для жизни, то надо быть полным дураком, чтобы делать ее за восемьдесят рублей. Такая работа должна вознаграждаться особо. И это как раз — наш с тобой случай. Вот смотри, вчера побег, сегодня война и бомбежка, а потом вообще неизвестно что, идем-то ведь к черту на рога, смекаешь?

— Смекаю, — расплылся в улыбке Антоша и простодушно спросил, — А много?

— По результатам рейса зависит и от усилий каждого для общего дела — объяснял я. — Вот возьми меня, к примеру. Ведь я вчера что упер?

— Три пулемета, — начал обрадованно перечислять парень, несказанно гордый за меня. — Винтовки, револьверов полмешка, патроны и снаряга. Да там еще ведь не разбирали ничего, кроме оружия. Ящиков куча, сумки какие-то. Валенки и книги.

— Вот, — наставительно сказал я. — И даже если предположить, что пулеметов мы обратно не получим, все равно оставшееся потянет на такую сумму, какую подсобнику в аэропорту в жизни не заработать. И все это мы поделим.

— Круто, — прошептал Антоша, смотря на меня внезапно загоревшимися глазами.

— Эй-эй, — забеспокоился я. — Ты чего? Ты думать не моги, что я тебе воровать призываю, даже у врагов, это просто так вышло вчера, вот и все.

— Да понимаю, — согласился парень. — А почему ты думаешь, что пулеметы не вернут, они ведь диких денег стоят. Редчайшая вещь, даже у князя они не на каждом катере стоят.

— Потому, — наставительно сказал я, — что мы, по большому счету, ими откупились от участия в обороне на выселках в Новониколаевске. Город-то родной, по идее должны, как говорится, в лихую годину, не щадя живота своего прийти на помощь.

— А не пришли почему? — продолжал любопытствовать Антоша.

— А не пришли потому, — со вздохом ответил я, — что не мы довели город до ручки. Дружина пролюбила — дружина исправляй. Если мы будем кидаться в каждую дырку, что они по дурости своей наделали, надолго нас не хватит. Да и родные наши давно уже там не живут, вот и весь секрет. Но за эти пулеметы мы у них что-нибудь другое вымутим. Не у людей, я имею в виду, а у дружины. Им эти пулеметы еще поперек горла встанут, деятели хреновы.

— Правильно, — кивнул стажер. — Они же диких денег стоят, а вы просто так их отдали.

— Не просто так, — не согласился я. — И не кому попало, а Виктору Михайловичу. Так что не переживай. Мы свое возьмем. И восемьдесят рублей мамке в любом случае отдавать сможешь каждый месяц, причем не в напряг.

— Хорошо бы, — мечтательно сказал Антоша и крепко задумался, глядя вниз.

— А скажи-ка мне, друг, — вырвал его я из страны грез. — Где мы сейчас находимся, можешь показать? И вот этот островок как называется? И скорость мне сообщи, курс и высоту, будь добр.

Антоша заметался, но было видно, что он совсем не следил за обстановкой и потерялся.

— Молодец, — от души поблагодарил его я. — Пока персональное спасибо тебе за то, что не следил. Если за минуту не сможешь привязаться и выдать мне все данные, будет тебе второе спасибо. Неделю в рубку пускать не буду. Время пошло.

Антоха покраснел и, слава богу, разозлился. Он начал сравнивать карту с местностью, не нашел там ничего знакомого, но догадался вытащить ее из планшета и развернуть. Нашел нужный квадрат, определился и воткнул карту на место той стороной.

— Остров Заячий, — выкрикнул он возбужденно. — Справа протока Серебряная. Курс девяносто пять! Высота тысяча восемьсот!

— Хорошо, — пришлось мне его похвалить. — А скорость?

— Скорость по приборам пятьдесят, — растерянно сказал он. — Но так-то больше, ветер же.