Самый заурядный попаданец в гоблина. Книга 1

А через пару минут к ним прилетело нечто. Пётр даже затруднялся классифицировать этот воздухоплавательный объект. Больше всего он походил на плод любви, зачатый дирижаблем в оргии с тремя вертолётами. Метров пятнадцать длиной и около пяти в ширину. Над раздутой кабиной был корпус дирижабля, по бокам от кабины были два не крыла, а скорее туннеля, ведущих к основаниям для двух гигантских вертикальных винтов, толкающих это нечто вперёд. Пётр ещё подумал, как этот пепелац будет заходить на посадку, а оказалось, что просто. Винты остановились, сложились, словно лепестки цветка, и втянулись в нутро. Посреди пепелаца, словно протыкая его насквозь, была встроенная громадная турбина. А ещё пепелац дымил, словно паровоз. Так и хотелось спросить: «Он у вас что, на паровом двигателе, и там внутри есть кочегар?». При заходе на посадку пепелац показал свой бок — там был изображен флаг Ритании: четыре косые красные полосы, идущие от правого верхнего угла к левому нижнему, а по середине флага — вертикальная фиолетовая полоса, перечёркивающая четыре красных. Четыре красных полосы символизируют четыре главных колонии Ритании, их положение на флаге не вертикальное и не горизонтальное, а между, и хаос, в котором они пребывали без королевской власти. А вертикальная фиолетовая полоса, перечёркивающая четыре красные, символизирует столичный остров и власть над четырьмя колониями. На пепелаце не было герба Ритании — чайки с зажатой в клюве золотой монетой. Чайка символизирует то, что Ритания — морская держава, а золотая монета то, что она является торговой, хотя по тому, что слышал Пётр, скорее пиратской, чем торговой. Отсутствие герба означало, что это воздухоплавательное судно не представляет Ританское государство, а является местным. Сначала Пётр испугался, что при приземлении «геликоптер» попросту раздавит дом, но он не приземлился, он завис над крышей на высоте в десять сантиметров, создавая вокруг сильные сквозняки, дующие из-под корпуса, а потом открылся люк, и из него вышли пара человек в железных панцирях на груди. У одного был арбалет в руках, у другого — маленький кейс.

— Это они? — по-ритански спросил человек с арбалетом, кивая на Петра и Умку.

— Это графство Томнов, говори по-Рафнийски или по-Герански, — фыркнула Марта, так как ританского языка она не знала. А потом ещё презрительно добавила: — Фастфишеры островные.

Фастфишер — это презрительное обращение Геранцев к ританцам, означает примерно следующее: поедатель рыбы, рыбный пират, пожиратель мертвечины. Обращение берёт корни ещё в седых временах, когда моряки в своих путешествиях питались тем, что в море наловят, иногда и умершими членами команды. Ритания была морской державой, и больше всего такими подвигами прославилась именно она. Корабли с тех времён значительно улучшились, но оскорбительное название, распространившееся на всех ританцев, так и осталось.

Человек всё прекрасно понял и наставил на Марту арбалет, Марта в ответ навела на него игломёт.

— Мы здесь не за этим, — хмыкнул по-рафнийски человек с кейсом.

— Сэр лейтенант, да ты слышал, как она нас назвала? — возмутился первый на ританском.

— Заткнись, Смит, дальше говорить буду я, — отдал приказ лейтенант.

А Пётр уяснил одну вещь: либо это военные, либо военизированные наёмники, что тоже может быть. В любом случае, не банда, о субординации понятие имеют.

— Это они? — спросил человек с кейсом по-рафнийски.

— Да. Где деньги?

Лейтенант перевернул кейс в горизонтальное положение и открыл его. Внутри чемодана были бумажные ассигнации и какие-то документы.

— Пять тысяч геранских ассигнаций, а также приказ об амнистии Марты Шварц и Луи Бертран. При предъявлении приказа вы сможете сеть на ближайший дирижабль отсюда. А это, — лейтенант указал на две маленькие книжицы, — паспорта геранского образца на имя Иврен Джат и Йохана Джат, полноправных граждан Геранской федерации.

— Натюрлих, — кивнула Марта, сбрасывая Умку с плеча на крышу и забирая кейс. — Они ваши.

— Уважаемая теперь уже Иврен Джат, не поможнте ли нам дотащить это тело до гелекоптера? — спросил лейтенант, кивая на эльфийку без сознания.

— Сами прите, теперь это уже ваша задача, — сказала Марта, отходя от ританцев спиной вперёд. Оттого, что они завершили сделку, она не чувствовала себя в безопасности и даже больше — своё они получили, и теперь ничто не мешает им убить её, поэтому ританцам она не доверяла ни на фунт.

«И это правильно», — хмыкнул Пётр, судьба которого становилась всё туманнее и туманнее.

Потом случилось странное, прямо на крыше материализовался Сёма. Ангел смерти сразу понял, что Пётр его видит, снял свой капюшон и приветливо помахал ручкой. Пётр сначала улыбнулся приятелю, а потом ужаснулся. Ангел смерти пришёл за кем-то, сейчас здесь кто-то умрёт, и судя по всему, кто-то из женщин, потому что за душой мужчины пришёл бы ангел смерти женского пола. Пётр повернулся к арбалетчику, тот уже целился в Марту.

— Ненавижу, блядь, зверолюдей! — сказал оскалившийся арбалетчик.