Сбежавшая невеста

Но та, видимо, уже имела опыт подобного общения – состроила грозную гримасу и, строго погрозив пальцем, объявила:

– Ходи как мышка, ничего не трогай и не переставляй! Потом принесу еду и все расскажу.

Развернулась и удалилась, считая свою задачу выполненной.

Графиня постояла немного, ожидая, не вернется ли горничная. Прист и Берта частенько так делали, поясняя, будто им почудился окрик, а на самом деле пытаясь застать хозяйку врасплох за открытием тайника или еще за каким-нибудь другим секретным занятием.

«Глупые», – усмехнулась воспоминаниям графиня, прошла к окну, прижалась лбом к холодному стеклу. Тому, как хранить семейные тайны, ее учили особо и проверяли строго. Потому-то опытные соглядатаи так и не сумели ничего вызнать, даже когда она осталась сиротой.

– Вот еда, – без стука ворвалась в комнату горничная, поспешно поставила на стол поднос со свечой и парой тарелок, бдительно оглядела комнату и побежала к стоящей в нише кровати.

Свернув и спрятав в шкаф нарядное покрывало, Дана ткнула пальцем в маленькую дверцу и показала жестами, что там умываются.

– Понятно, – коротко пробормотала по-харказски Леа, не желая долго разыгрывать из себя комедиантку.

– Ну хоть «понятно»! – буркнула служанка, очевидно уже слыхавшая раньше это слово, и снова погрозила пальцем: – Да смотри поаккуратнее!

А затем ушла, заносчиво задрав личико, на котором застыло откровенное презрение.

Леаттия только головой огорченно качнула. Хорошо, что она знает столько языков и за последний месяц привыкла обходиться почти без помощи слуг. Берта себя обязанностями горничной особо не утруждала, а выполнять грязную работу вроде уборки и стирки приводила откуда-то донельзя запуганных молчаливых помощниц.

А будь Леаттия на самом деле беженкой из Харказа, ей здесь пришлось бы очень нелегко, все незнакомо и чуждо: язык, правила, обстановка и даже еда.

Вздохнув, девушка отправилась умываться, раздумывая попутно о том, как обойтись без ночной сорочки. Джар пришел в постоялый дом без багажа, и просить его принести мешок казалось графине неделикатным, маг явно устал и собирался поскорее лечь отдыхать. Значит, придется спать в платье, в конце концов, она ведь заранее не ждала никаких удобств от жизни в бегах.

Вернувшись в комнату без платка и с полураспущенными косами, которые собиралась переплести на ночь, девушка неожиданно для себя обнаружила гостя. Возле стола сидел сердито поджавший губы Джар, и в первый момент графиня изумилась, не ожидая увидеть здесь мага.

– Тебе еды не дали? – пробормотала Леаттия задумчиво и покосилась на тарелку, в которой уже явно покопался ее спутник.

– Свежее еще готовится, – едко передразнил кого-то Джар и хмуро упрекнул: – Ты могла бы и сама додуматься, что горячее не делается так быстро.

– Боюсь, – в ответ горько улыбнулась девушка, – еще недавно меня никто не считал догадливой.

– Что ты хочешь этим сказать? – мгновенно напрягшись, пристально уставился ей в глаза маг и тут же жестом остановил: – Подожди.

Махнул рукой, распахивая магией дверь, и негромко, властно приказал:

– Несите сюда.

В коридоре послышалось сердитое перешептывание, потом в проеме появился встречавший их подавальщик, принесший уставленный блюдами поднос. От еды шел парок и запах жареного мяса, через руку парня был переброшен кусок белоснежного полотна.

– Все как вы велели, – ставя еду перед магом, старательно улыбался парень, но его бледные губы едва заметно дрожали.

– Отлично, – спокойно кивнул маг. – А где еда для моей спутницы?

– Еще не готова… – проблеял бледный подавальщик.

– А разве вы готовили не вместе? – пронзительно глядя на него, усмехнулся Джарвис и пожал плечами: – Ну, подождем немного. Но учти: если через три минуты твоя помощница не принесет второй такой же поднос, у тебя начнут очень быстро расти уши и нос.

– Простите его! – влетела из коридора Дана и со злыми слезами уставилась на мага. – Это я принесла сюда утреннюю кашу, харказка была не против. Все они такую любят.

– Лайна, горничная тебя спрашивала, что принести? – по-харказски осведомился Джар, и по его строгому взгляду девушка поняла, что выгородить спесивую дурочку не удастся.

– Она не знает по-нашему, – тихо прошелестела графиня на том же языке, – но, наверное, хотела меня поскорее накормить.

– А это мы проверим, – сообщил со зловещей усмешкой маг и снова перешел на банлейский, бывший одним из самых ходовых языков в свободных землях: – Ты понял, о чем мы говорили?

– Да, господин, – безнадежно смотрел себе под ноги подавальщик. – Наверное, Дана не то услыхала, она плохо знает харказский. Нужно было мне самому прийти проверить… но я не мог бросить кухню. Наказывайте меня.

– Да лжет ваша черномазая! – зарыдав, загородила собой подавальщика служанка. – Они все лживые и ленивые. Сначала хотела каши, потом капризничать начала…

– Ты имеешь право решать, что подавать постояльцам? – холодно изумился Джар. – И кому можно капризничать, а кому нет?

– Да… – В запале Дана хотела еще что-то крикнуть, по подавальщик, развернувшись, зажал ей рот ладонью.