Сбитый ритм (СИ)

Поправляя Маро повязки, я вдруг вспомнила свою догадку, когда считывали мыслеобразы, и повернулась к Халнеру. Он уже смотрел на меня, словно ждал этого момента. Стоило открыть рот, как Хал покачал головой, предостерегающе подняв ладонь. Я захлопнула рот, кивнула, втиснулась обратно под тёплый бок. В самом деле, здесь не место для такого разговора. Да и устала слишком сильно, вряд ли всё пойму правильно. И вообще, какая разница? Главное, что все живы. Живы. Живы…

Сладко зевнув, я провалилась в сон.

Интерлюдия III. Архив Инквизиции. Дельта

Великому Инквизитору

Империи Мерран

Брату Гахнару

Великосолнечный брат,

настоятельно рекомендую ускорить рассмотрение и доведение до Его Высокосветлости ранее направленное сообщение о чрезмерной активности лорда-наместника Ириана, как при выполнении высочайше возложенных на него обязанностей, так и во внеобремененное основной деятельностью время. При этом обращает на себя внимание факт, что в окружении лорда-наместника в дополнение к лицам, указанным в прошлом сообщении, появился клирик Гуран Варкоч, удаленный ранее Предстоятелем Ахаром из епархии в Песчаном за радикализм. Также, в прошедший период по обвинению в ереси (совокупно бытовой, религиозной и политической), были проведены:

— 38 казней через сожжение (из них обоснованны 10, подтверждены доказательствами 5);

— 52 приговора к рудникам (из них обоснованы 20, подтверждены доказательствами 8);

— 148 приговоров к повешению на Тарпе (из них обоснованы 17, подтверждены доказательствами 2);

— более 200 случаев высекновения плетьми, в том числе официально не задокументированных; выявить обоснование не представляется возможным.

Среди населения округа Дельты отмечается рост протестных настроений, в том числе резко повышена опасность локальных спаек обывателей и политических еретиков. По расчетам нашей сборной группы, дальнейшее развитие событий трудно предсказуемо. Настоятельно прошу уделить внимание складывающейся обстановке.

Да не омрачится лик Великого Апри.

Магистр Инквизиции

по округу Дельта,

Брат Нард

Магистру Инквизиции

по округу Дельта,

Брату Нарду

Всесолнечный брат,

Ваши сообщения и отчёты приняты к сведению, будут представлены Его Высокосветлости в ходе ежецикленнного совещания первыми.

Между тем настоятельно советую сбавить риторику сообщений, как неконструктивную.

Да не омрачится лик Великого Апри,

Великий Инквизитор,

Брат Гахнар

Аркан III.ХОЗЯЙКА. Глава 11. Трясина

Узнав, что племянника чуть не сожгли за святотатство, Дарн лишь приказал тому не болтать, носить закрытую одежду, и трахать девок исключительно в темноте. Рядовые коллеги сделали вид, что ничего не произошло, но начали сторониться, старая лекарка Кора отказалась даже разговаривать с «клеймённым еретиком». Странно, но Эвелин тоже не проявила к кузену сочувствия, и за Маро ухаживала мрачная Хелия, неразлучный дружбан Отто, да я. Ухаживать пришлось на ходу: театр снова отправился в путь.

Ну как отправился. Когда Халнер увидел, во что станет переезд до города, куда пригласил лорд, три дня до отправки разговаривал только бранью. Особенно с Дарном. Оказалось, директор решил: «повышение» театра до стационарного и Общеимперского уже в кармане, и вообще, графу, пусть и пепельному, не пристало экономить, хватит уже того, что из-за прадеда они деньги зарабатывают, а не получают пенсион за высокую кровь и древность рода, а любому «статусу надо соответствовать». В исполнении Дарна это означало нанять отдельный поезд-змею и ни в чем себе не отказывать.

Поезд-змея оказался, собственно, змеей, только на лапах. Длинное тело покрывала кожа, которую держали железные рёбра, что крепились к двум рядам позвонков — верхнему и нижнему. Двигалось существо-устройство со скоростью лучшей скаковой ящерицы. Театр занял четыре сегмента: два грузовых, два пассажирских. Людей разместили в отсеках по двое-трое, руководство — по одному. Обстановка сильно походила на гостиницу, но по сравнению с любой таверной комнатушки были тесные, а потолки низкие. Хорошо, что после купания в источниках замкнутые пространства стали пугать гораздо меньше.

Действительно пугала, а точнее, настораживала, Эвелин. Если бы статуя в древнем храме сошла с постамента, я бы меньше удивилась. Мы с Эви и раньше плотно общались, поскольку обе носили Орры, плюс в театре мало кто знал Высокий язык на хорошем уровне. Однако лекарка говорить о себе не любила и мастерски умела скрывать эмоции. Но сейчас, среди трёпа о медицинских случаях, веяниях моды, травах, падении морали, театральных сплетнях, всё чаще, всё больше проскальзывала истинная Эвелин.

Она говорила про рано умершую мать, про Хелию, которая воспитала девочку, как родную дочь, про Маро, который рос застенчивым и тихим, а теперь превратился монторпы разберут во что, про любовь к полуперерожденцу, про то, как родной отец надел ей Орры — не потому даже, что она хотела покончить собой, а чтобы ребенок от «проклятого недомутанта» никогда не родился…