Сборник рассказов и повестей

— Дался тебе этот отражатель! Если хочешь знать, с этой вот штукой, — Тинг подскочил и, схватив банкноту, помахал ей перед лицом Арни, — ты сможешь купить себе сотню отражателей! Тысячу отражателей!

— Мне не нужна тысяча отражателей. Мне нужен один, — сказал Арни совершенно спокойно. Дорого бы он дал за то, чтобы не быть сейчас спокойным, чтобы разъяриться, треснуть по пульту кулаком а то и свернуть на сторону нос на этой ухмыляющейся физиономии. Но давно прошли времена, когда он способен был бушевать и пытаться вразумить Тинга. У него просто вышел весь запас ярости, и осталась вместо нее лишь унылая безнадежность. А ударить кулаком по пульту — он слишком хорошо знал, чем это может кончиться. В их древнем, слепленном из немыслимого старья и неведомо почему еще летающем звездолете он боялся лишний раз чихнуть.

— Кончай переживать, старик, — сказал Тинг, садясь в кресло. — Жизнь прекрасна, и скоро я тебе докажу это.

— Советую поспешить с доказательствами, а то мы действительно не будем сегодня ужинать. — Арни уселся в кресло напротив и стал, чтобы не видеть сияющую физиономию Тинга, рассматривать собственные руки.

— Кончай ворчать, Арни, — пронять чем-нибудь Тинга, да еще когда он был в приподнятом началом очередной авантюры настроении, было невозможно. — Лучше слушай. Как ты думаешь, откуда ланкарийцы берут деньги?

— Наверное, из кошельков.

— Да нет, я не об этом. Откуда, по-твоему, берутся вот эти самые бумажки?

— Не знаю, — Арни пожал плечами. — С монетного двора, наверное. Печатают, как и везде.

— А вот и нет. Ни за что не догадаешься! Их не печатают, их выращивают, — и он замолчал в ожидании эффекта.

— Ну и что? — спросил Арни все тем же унылым голосом.

— А то, что эти вот бумажки — на самом деле не бумажки, а самые настоящие живые организмы!

Арни молча покрутил пальцем у виска.

— Старик, я тоже так поначалу думал. Честное слово, они живые! Да вот, пожалуйста, — он подскочил к полке, достал толстенный валютный справочник. — Так, Лабегия, Лакромия, Ланбадия… Вот, Ланкария. Читаю! Денежная единица — проглот, межзвездный курс… стабильность… уровень инфляции за последние восемьсот лет… так, так… где же это?… А, вот, нашел. «В целях обеспечения невозможности подделки денежных знаков в качестве таковых используется специально выведенный вид живых организмов». Вот, читай, — и он сунул книгу прямо под нос Арни.

Арни несколько раз прочитал последнюю фразу.

— Ну и что? — спросил он, посмотрев на Тинга.

— А то, — Тинг вдруг сорвался с места и бросился в шлюз. Было слышно, как он ворочает там задвижками наружного люка. — А то, — повторил он, вернувшись, — что мы теперь сможем получить местную валюту практически в неограниченных количествах. Если будем соблюдать осторожность, конечно, — и он покосился в сторону шлюза.

— Ты что, сдурел?

— Ты лучше послушай. Оказывается, бумажки достоинством в целое число проглотов — это женские экземпляры. Всякие там десятки, сотни и так далее. И они не могут размножаться без мужских экземпляров, у которых нецелые номиналы. Тебе когда-нибудь такие здесь попадались?

— Нет.

— Вот то-то и оно, что не попадались. Это же страшная редкость, и потому они в большой цене. К тому же они, как правило, очень мягкие, быстро рвутся и погибают. Вот пощупай, только осторожно.

Арни пощупал. Бумажка действительно была на ощупь мягкая, как тонкая тряпочка.

— Мужчины, они всегда более уязвимы, — вздохнул Тинг. — Зато обычные бумажки здесь служат очень долго, потому что сами залечивают свои повреждения. Достаточно подержать их на свету. Фотосинтез, сам понимаешь, недаром же они зелененькие. Ну да нам до этого дела нет, мы тут долго не будем задерживаться. Сколотим капитал — и фюить… — он присвистнул и взмахнул рукой. — Только они нас и видели.