Читаем Сборник рецензий полностью

В стозарном зареве пожара,Под ярый вопль вражды всемирной,В дыму неукрощенных бурь, —Твой облик реет властной чарой:Венец рубинный и сапфирный
Превыше туч пронзил лазурь!Валерий Брюсов

Человек хоть и большой индивидуалист в душе, по своей природе существо стайное. А во главе своей стаи всегда хочет видеть вожака. Сильного, неустрашимого. Способного в одиночку переломить хребет тигру. Поэтому, наверное, романы про непобедимого героя-одиночку были и будут популярны всегда. (Пусть в современной литературе мы и начинаем отсчёт подобных книг с историй Эдгара Берроуза о Тарзане, тенденция просматривается чуть ли не к истокам литературы).

Смена эпох в девяностых годах, помноженная на популярность фильмов с Брюсом Ли, породила в российской литературе новый тип героя. Это чем-то напоминающий терминатора мужик, который в воде не горит и в огне не тонет, плевком разбивает кирпичи и приёмом карате завязывает в узел стальной лом. Книжные полки магазинов буквально пестрят всякими «русскими ниндзя», сибирским самураями, отставными спецназовцами (последние у авторов и читателей из офисного планктона, армии не нюхавших даже издалека, пользуются особым пиететом). Да ещё по моде последних лет желательно, чтобы это самое каратэ было замешано на секретном боевом искусстве православных монахов или Перуновых волхвов-сенсеев.

Вот про такого нам и представляют ещё одну книгу, роман Ольги Ворон «Край света»… Только такого ли? Первое отличие от перечисленного выше чтива — это язык. Он завораживает. Легкий и одновременно сочный, быстрый и при этом тягучий. Затерянная стройка на краю страны, в глуши на побережье Японского моря. И ведь в самом деле ощущаешь этот самый край света, тонешь… и одновременно ничуть не устаёшь от чтения. Ужа за одно слово написанное Ольгу нельзя даже близко ставить рядом с безликой массой чтива про суперменов подвального розлива. Так как «Край Света» — это безусловно литература, высокая литература. И читать её стоит уже ради насладиться самим процессом чтения.

Следующее отличие от заполонивших магазины поделок, это собственно, содержание. Автор знает, про что пишет (хочется эти слова выделить большими буквами и красным). Поединки, борьба — это не криворукий пересказ просмотренного боевика, а именно поединки. Интересно читать (и понимать происходящее) даже такому далёкому от рукопашного боя человеку, как я. Если будет позволено сравнение и бои, и внутреннее состояние героя напомнило мне «Бесстрашного» Роджера Желязны.

Да и во всём прочем нет ни капли фальши. Да, герой — это гора мышц. И что в этом такого? От природы уродился, потом попал в руки хорошего мастера, который вылепил из него достойного ученика. Не просто спортсмена — а бойца. Из тех, что столетия назад выходили на Куликово Поле и реку Угру, штурмовали Искер вместе с Ермаком. Вот только герой книги при этом сумел не влезть в прокрустово ложе отведённой ему современным обществом роли. Да, не доктор наук по ядерной физике но человек думающий. Умеющий прощать, но при этом не стесняющийся принципа «око за око». Ценит историю своего народа, но при этом не сходит с ума по неоязычеству. Умеет драться, но умеет и сомневаться. Таскает за собой необычную домашнюю зверушку. Перечислять можно долго… Главное что перед нами — человек. А не персонаж, не функция. Человек, за которого переживаешь с первой и до последней страницы.

Ну и отдельно стоит отметить про остальное. Сказать отдельное спасибо за внимание не только к герою, но и к остальным персонажам. Да, внимания им, естественно, уделено меньше. Но от коменданта лагеря до врача все они тоже люди. Со своими слабостями и успехами, радостями и горестями. Тут тоже проявилось истинное мастерство — в нескольких штрихах суметь рассказать о человеке.

В общем, достоинства книги можно обсуждать долго. Лучше прочитать самому. А когда выйдет в печатном виде — купить и перечитать ещё раз. Всем приятного отдыха на Краю Света.

Дополнительная информация.

Книга завершена. Доступна на авторской странице (последние главы укрыты в приват, чтобы автор дал доступ, необходимо зарегистрироваться и написать автору в разделе личные сообщения). Край Света

Сад камней

Рецензия на роман Ани Сокол. «Призраки не умеют лгать»

Есть тонкие властительные связиМеж контуром и запахом цветкаТак бриллиант невидим нам, пока
Под гранями не оживет в алмазе.Так образы изменчивых фантазий,Бегущие, как в небе облака,Окаменев, живут потом векаВ отточенной и завершенной фразе.Валерий Брюсов
Перейти на страницу:

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное