Сбытчик. Плата за шантаж. Топор

Человек за столом, вооружившись очками, внимательно рассматривал лежащий перед ним чек. На вид ему можно было дать меньше пятидесяти, если бы не его характерная лысина. Человек был в темно-синем костюме, из под которого виднелась желтая жилетка. Затем он вскинул на лоб тяжелые очки в массивной черной оправе и посмотрел на Коттона Хейвза.

— Это ваш чек, мистер Шлессер? — спросил его Хейвз.

Шлессер глубоко вздохнул:

— Да, мой.

— Вы посылали его человеку по имени Сай Крамер?

— Да.

— Почему?

— Какая теперь разница? Он же мертв!

— Поэтому я и пришел к вам, — сказал Коттон Хейвз.

— Все уже кончено, — опять вздохнул Шлессер. — Вы кто, священник или доктор? Останется ли то, что я вам скажу, между нами?

— Совершенно верно. В любом случае наш разговор останется в вашем кабинете!

— Почему я должен вам доверять?

— Мне вы не должны. А вы что, больше доверяли Саю Крамеру?

Шлессер отрицательно покачал головой:

— Если бы я доверял ему, я бы не послал ему чек.

— Это был не первый ваш чек, мистер Шлессер.

— Нет. Я… — Шлессер запнулся. — Кто вам сказал про это?

— Только двое: мой напарник по расследованию и мой непосредственный начальник.

Шлессер в который раз уже вздохнул:

— Я вам все расскажу.

— Слушаю вас, сэр.

— Видите ли, я занимаюсь бизнесом, — начал Шлессер.—

Дело не такое уж большое, но все же процветает. Конкуренция большая. Очень трудно бороться с крупными компаниями. Но все же мое дело не умирает! У меня есть в банке деньги. Я купил прекрасный дом в Коннектикуте. Но мой бизнес — здесь, хотя и живу я в Коннектикуте. Я произвожу неплохие безалкогольные напитки. Но особенно — оранжад. Вы любите оранжад, мистер Хейвз?

— Конечно.

— Я дам вам ящик, когда будете уходить. Если понравится, расскажите своим друзьям.

— Благодарю вас, — вежливо ответил Хейвз. — Как насчет Крамера?

— Некоторое время назад случилась одна маленькая неприятность. В разливочном цехе… Правда, не такая уж серьезная, но если бы она стала известной вокруг… Мы только начали завоевывать симпатии покупателей. Покупатели стали узнавать и хвалить наши бутылки с лимонадом «Шлессер»… и вот такая оплошность…

— Что случилось?

— Каким-то образом, не спрашивайте меня как! Чистая случайность — мышь попала в одну из бутылок.

— Мышь? — недоверчиво переспросил Хейвз.

— Самая маленькая, мистер Хейвз, — печально развел руками Шлессер. — Полевая мышка. Разливочный цех у нас прямо на поле, на плантации. Мышка как-то попала в бутылку, а эта бутылка попала на конвейер и оттуда ь магазин. Кажется, насколько мне не изменяет память, это была бутылка «Сассапа- релля».

Хейвз улыбнулся, хотя по лицу Шлессера было видно, что ему далеко не до шуток.

— Кто-то купил эту проклятую бутылку. Это была большая семейная бутыль. Этот человек выпил содержимое и после этого, как он уверял, заболел. Он грозил подать в суд на нашу фирму,

— На какую сумму? — поинтересовался Хейвз.

— На сто двадцать пять тысяч долларов.

Хейвз присвистнул:

— Он выиграл дело?

— Дело не дошло до суда. Единственного, чего мы не лали — это судебной тяжбы. Мы договорились на 125000, бет разбирательства в суде. Я был рад уладить эту неприятнум историю. В газеты не просочилось ни звука. Если бы дело попало на страницы газет, я был бы разорен. Люди не прощают ничего тому, кто вредит их здоровью. Мышь в бутылке с прок ладительным напитком… Боже милостивый, страшнее и представить нельзя!

— Продолжайте, — приказал Хейвз, так как Шлессер, видимо, поддался воспоминаниям и грозил надолго погрузиться в мрачные раздумья.

— Примерно месяц спустя, — очнулся Шлессер, — после того, как мы уладили это дельце, мне позвонил по телефону мужской голос и сказал, что ему известно про это дело.

— Крамер?

— Да. Он грозил пустить в оборот какой-то документ и опубликовать его в газетах, если я не выплачу ему некоторую сумму за это.

— Какой документ?

— Подлинник письма адвоката истца, в котором говорится про мышь.

— Каким образом оно попало к Крамеру?

— Не знаю. Но как бы там ни было, он потребовал три Тысячи долларов за письмо.

— Вы ему заплатили?

— Пришлось. Я уже выложил сто двадцать пять тысяч долларов за то, чтобы замять эту историю. Лишние три тысячи не разорили бы меня. Мне казалось, что на этом все и закончится, но все обернулось иначе. Крамер снял много ксерокопий с этого письма и попросил дополнительно три сотни долларов каждый месяц. Мне пришлось каждый раз посылать тому негодяю деньги. После каждого чека он пересылал мне •опию письма. Я думал, что в конце концов они у него кончатся. Но сейчас все обернулось по-другому — он мертв.

— У него могут остаться дружки, — сказал Хейвз.

— Что вы имеете в виду?

— Ну, компаньон, приятель, кто-то, кто мог разыскать эти копии.

— В таком случае, я буду продолжать платить эти деньги каждый месяц. В год это составит три тысячи шестьсот долларов. Это немного. Я трачу на рекламу напитков свыше шестидесяти тысяч долларов в год. Если это письмо попадет в газету, все кончится. Так что три тысячи шестьсот долларов в год не разорят меня. Если у Крамера был сообщник — я буду платить.

— Где вы были в ночь на 26 июня, мистер Шлессер? — спросил Хейвз.