Счастливое старение. Рекомендации нейробиолога о том, как жить долго и хорошо

Все эти удивительные вещи могут показаться теорией или чем-то, представляющим интерес только для умников-нейробиологов, занимающихся вопросами восприятия, но на самом деле они имеют полезное клиническое применение. Взять хотя бы инсульт, поражающий четверть людей в возрасте старше 70 лет[174]. После инсульта почти у трети пациентов наступает одностороннее пространственное игнорирование, под влиянием чего больной не замечает одной стороны своего тела или поля зрения и даже не знает, что у него есть такое нарушение

[175]. Как вы понимаете, это главная причина падений и травм. Надежный способ преодоления такого расстройства – использовать призматические очки, постепенно смещающие фокус внимания пациента в направлении игнорируемой стороны[176]

.

Эксперименты с призменной адаптацией важны для всех, кто носит очки. Офтальмологи изучают их, чтобы определить степень адаптации зрительной системы к искажениям. Если новые сильные очки покажутся вам некомфортными, окулист посоветует просто подождать две недели. Чем сильнее линзы, тем выше индекс рефракции и тем больше искажений создается в изображениях. В очках с очень сильными линзами можно даже увидеть, как на краю поля зрения появляются радужные цвета. В свое время мозг адаптируется, хотя, пока этого не произойдет, человеку может быть трудно ходить.

Я проверил призменную адаптацию на собственном опыте во время учебы в МТИ. Узнав об этих экспериментах на занятиях по нейропсихологии, однажды в пятницу во второй половине дня я изготовил призменные очки, которые смещали весь мир примерно на 30 градусов влево. До этого опыта мои руки знали, где что расположено в окружающем мире, и просто находили нужное. Но, как только я надел очки, все изменилось. Попытавшись взять чашку кофе со стола в комнате общежития, я промахнулся более чем на 30 сантиметров. Со второй попытки я попробовал внести коррективы, но все равно промахнулся. Чтобы найти чашку, мне пришлось вытянуть руку вперед, а затем медленно передвигать ее вправо. Ходить было особенно трудно. Пытаясь пройти по длинному коридору в общежитии, я постоянно врезался в стену. Покинуть здание я не осмелился, но все же продолжал заниматься своим проектом. Я бродил вокруг, дотягиваясь до разных предметов. Я ел и читал учебники, не снимая очков.

Ночью того дня мне снилось, как я дотягиваюсь до разных предметов и брожу вокруг. Во снах мне удавалось ухватиться за все, до чего я дотягивался. Когда я проснулся утром, мир и мое взаимодействие с ним казалось нормальным. Это было удивительно. Все выходные я проходил в этих странных очках, учился, ел в столовой, и мне удавалось донести пищу из тарелки до рта.

В понедельник утром, через два с половиной дня после начала опыта, я снял очки. Теперь мир полностью сместился на 30 градусов вправо. Я снова врезался в стены, проливал яйца на чистую рубашку, не мог взяться за дверную ручку и тому подобное. Мой мозг успешно адаптировался к первоначальному смещению, и ему предстояло заново научиться и приспособиться к теперешнему. К полудню все вернулось к норме; реадаптация заняла гораздо меньше времени, потому что во время адаптации мне необходимо было осваивать что-то совсем новое, тогда как для реадаптации нужно было просто восстановить прочно укоренившиеся пути и существующие синаптические связи.

Эксперименты с призменной адаптацией – это захватывающая история о кратковременной нейропластичности, то есть адаптации головного мозга к меняющимся условиям и его перестройки. Кроме того, в них мы наблюдаем сенсорную интеграцию, то есть взаимодействие между двигательной и зрительной системами, а не просто работу зрения.