Сделка с профессором

– И только с тобой Атли носился, как с величайшей драгоценностью, – со злостью прорычала она, будто старая волчица, ищущая своей последней битвы. – Он словно помешался на тебе. Бетти то, Бетти се, – передразнила она, кривя губы. – Сказал, что удавит меня, если в его отсутствие с тобой случится несчастье. И мне пришлось смириться, не предпринимая особенно активных действий. Но сейчас моему терпению пришел конец. Атли обещал отдать мне целую бутыль нектара, когда вернется. А сегодня заявил, что бальзама нет. Весь извел, и мне нужно снова ждать. Извел! На тебя, мразь!

Она подлетела к Бетти и вцепилась в ее тощие плечи, прижав к стене.

– Это ты во всем виновата! – орала она. – Ты должна исчезнуть! И все будет как раньше. Я буду заботиться о моем Атли, и он будет с благодарностью смотреть на меня. А твой труп я выброшу в океан, и никто не узнает, куда ты подевалась во время бури.

  Сильные руки не позволяли Беатрис вырваться, упрямо подталкивая к оконному проему. Пруденс впечатала Бетти в подоконник и навалилась всем телом, стремясь сбросить вниз. Беатрис боролась, упиралась, рвалась, но все было тщетно, у нее просто не хватало сил справиться с превосходившей ее по комплекции и росту служанкой.

Внезапно Пруденс ослабила натиск, схватилась за сердце и охнула. Не веря своей удаче, Бетти оттолкнула ее, что есть мочи, и бросилась вниз по лестнице.

Она неслась, не разбирая дороги, перепрыгивая сразу через несколько ступенек, и чуть не расшиблась, споткнувшись и ободрав колени. Но дикий неконтролируемый ужас гнал ее вперед, не давая ощутить боли.

Беатрис выбежала из часовни, подлетела к Снежинке, вскарабкалась в седло и рванула поводья.

– Пошла! Пошла! – в отчаянии закричала она.

Замерзшая от долгого ожидания кобыла испугалась, шарахнулась в сторону и чуть не опрокинулась набок. Бетти чудом удалось удержаться в седле, и она постаралась взять себя в руки, чтобы не пугать животное. Снежинка немного успокоилась от поглаживаний наездницы и поскакала к дороге. Там Беатрис заметила привязанного к невысокому столбику жеребца из конюшни Атли, спрыгнула на землю, отвязала его и с силой ударила по крупу. Конь заржал и помчался в сторону дома.

Бетти снова оседлала Снежинку и пустила галопом, крепко держа поводья и цепляясь за гриву. Снег валил сплошной стеной, обжигая лицо, и в мельтешении белых ледяных мушек дорога едва проглядывалась.

«Это все бред выжившей из ума женщины, – твердила она себе, как душеспасительную молитву. – Атли не такой. Он добрый, чуткий, любящий. Дома он мне все объяснит».

И она мчалась вперед, лелея надежду на то, что вся ее жизнь, все чаяния, вся любовь не были окутаны дымкой беспощадного обмана.

На подъезде к усадьбе она увидела, как ее благодетель скачет на Демоне по направлению к перелеску.

– Атли, стой! – закричала она, срывая голос.

Но ветер дул ей в лицо и, подхватив крик, унес далеко в пустошь. Всадник ничего не услышал и скрылся за деревьями.

Беатрис повернулась лошадь в ту же сторону и помчалась за ним. Въехав в перелесок, она придержала Снежинку и дальше уже двигалась шагом. Скоро впереди показалось каменное здание, напоминавшее большую хозяйственную постройку с высокой крышей и широкими воротами.

Здесь Бетти спешилась, открыла створку и заглянула внутрь. Демон стоял в углу небольшой передней за специальной перегородкой и жевал свежую охапку сена. Беатрис подвела туда же Снежинку и оставила, а сама направилась к еще одним воротам, ведущим в следующую часть строения.

Она очутилась в огромном теплом помещении, где в углу стоял стол, а на каменном полу был высечен до боли знакомый треугольник. Возле его вершин белели нескольких рун, начертанных мелом. Бетти дошла до символов и внимательно изучила каждый.

«Руны переноса, – поняла она. – Только усиленные целой комбинацией других знаков. Значит, Атли куда-то переместился. Сколько его ждать не понятно, а мне нужно немедленно поговорить с ним».

Беатрис нашла в коробочке на столе мелок, взяла тряпку и поспешила к символам. Наверное, если бы Пруденс не довела ее до полного отчаяния, то Бетти поостереглась бы лезть в чужое колдовство. Но она совершенно перестала здраво рассуждать, и лишь одна мысли захватила взбудораженное сознание – Атли должен убедить ее, что все слова служанки не более чем гнусная ложь.

Стерев прямые руны, она нарисовала такие же, только перевернутые. Встав в центр треугольника, Бетти раскрыла резервуар и наполнила маной все символы и соединяющую их геометрическую фигуру. Вспышка яркого света ослепила ее, и она почувствовала, как летит в разверзшуюся под ногами бездну. 

Глава 18