Сдвиг времени по-марсиански

— Совершенно верно,— согласился Макрэй. Они вышли из лифта и двинулись по коридору,— Но ни один земной корабль не посещал Альфу-три эм два в течение двадцати пяти лет, и это, выражаясь юридическим языком, аннулирует нашу юрисдикцию над ней. Пять лет назад луна заявила о своей независимости, но если мы высадимся и восстановим лечебный центр с докторами, медперсоналом и прочим, то, как они считают, сможем восстановить свои права, если альфанцы до сих пор нас не опередили. А этого, по нашим сведениям, пока не произошло. Скорее всего, альфанцы еще не оправились после войны. А может быть, просто махнули на эту луну рукой, решив, что природные условия там слишком чужды для них. Нам сюда.

Макрэй придержал для Мэри дверь, она прошла в зал и увидела человек пятнадцать репортеров с видеокамерами.

Сделав глубокий вдох, Мэри села за стол, уставленный микрофонами.

Макрэй произнес в микрофон:

— Дамы и господа, это доктор Мэри Ритгерсдорф, психолог из Марин-Каунти, специалист по семейным отношениям. Она, как вы знаете, согласилась принять участие в нашем проекте.

Один из репортеров сразу спросил:

— Доктор Ритгерсдорф, как называется проект? Психопатологический? — В зале послышались смешки.

Макрэй ответил:

— Мы присвоили проекту рабочее название операция «Пятьдесят минут».

— Куда вы денете живущих на луне психопатов, когда выловите их? Вышвырнете их вон?

Мэри, подумав, сказала:

— Могу сообщить следующее. Сначала мы займемся исследованиями, чтобы как-то оценить ситуацию. Нам известно, что многие пациенты лечебного центра выжили. У них есть дети. Насколько жизнеспособно их общество, судить трудно. Позволю себе предположить, что это общество, скорее всего, лишено будущего: психопаты просто, в самом примитивном смысле слова, существуют. Мы попытаемся провести корригирующую терапию. В тех случаях, конечно, когда это еще возможно будет сделать. Однако первая наша забота, конечно же, дети.

— Когда вы планируете прибыть на Альфу-три эм два, доктор? —  последовал новый вопрос. Заработало несколько видеокамер.

— Недели через две,— сказала Мэри.

— Доктор, вам будут платить за эту работу?

— Нет.

— Значит, вы убеждены, что она проводится на благо общества? Это достаточное основание для вас?

— Ммм,— неуверенно произнесла Мэри.— Это...

— Земля, таким образом, что-то выиграет от вмешательства в общество бывших пациентов психбольницы? — вкрадчиво добавил репортер.

Повернувшись к Макрэю, Мэри спросила:

— Как я должна отвечать?

Макрэй проговорил в микрофон:

— Вопрос вне компетенции доктора Ритгерсдорф, она опытный психолог, а не политик. Вопрос отклоняется.

Со стула поднялся тощий высокий репортер и хорошо поставленным голосом спросил:

— Не кажется ли «ТЕРПЛАНУ», что, может быть, лучше вообще оставить эту луну в покое? И обращаться с ее культурой, как и с любой другой, уважая обычаи и привычки поселенцев?

По залу прокатился одобрительный шум.

Мэри подняла руку, требуя тишины, и сказала:

— Мы еще практически ничего не знаем о них. Возможно, в дальнейшем...— Она задумалась,— Это ведь не субкультура. У них нет традиций. Это общество психически нездоровых индивидуумов и их потомства, которое стало самостоятельно развиваться всего двадцать пять лет назад... Поэтому не следует ставить их на одну ступеньку со, скажем, ганимедянами или ионцами. Какие ценности могут создать душевнобольные? И за такой короткий срок?

— Но вы же сами сказали,— продолжал настаивать репортер,— что на данный момент мы ничего о них не знаем. Единственное, чем мы располагаем...

Макрэй резко заговорил в микрофон:

— Если, паче чаяния, они создали какое-либо стабильное, жизнеспособное общество, мы, естественно, не тронем их. Но определить это могут только специалисты, такие как доктор Риттерсдорф, а не вы, я или американские читатели газет. А если говорить откровенно, то мы понимаем, что нет ничего более потенциально опасного, чем общество, в котором доминируют маниакальные личности: определяют жизненные ценности, контролируют средства информации. Практически все, что угодно, может вытекать отсюда: новый фанатичный религиозный культ, параноидно-националистическая концепция государства, варварская тяга к разрушению маниакального сорта — одни эти возможности уже оправдывают наше исследование на Альфе-три эм два. Данный проект необходим для защиты наших собственных интересов и ценностей.

В зале стало тихо — репортеры погрузились в размышления, оценивая слова Макрэя; Мэри молчаливо согласилась с ним.

Позднее, когда они покинули зал, Мэри спросила:

— Скажите, это и есть истинная цель экспедиции?

Внимательно посмотрев ей в глаза, Макрэй произнес:

— Вы имеете в виду, что мы посылаем экспедицию на Альфу-три эм два из-за того, что опасаемся последствий для нашего общества со стороны поселения сумасшедших? Давайте договоримся: для вашей работы такого объяснения вполне достаточно.

— Разве я не имею права знать все? — Мэри пристально посмотрела на молодого, коротко подстриженного представителя «ТЕРПЛАНА».— Мне что, полагается только...