Седьмая казнь

– Рая и не подумала даже убираться, – дернула плечом Даша. – Сказала – все, я больше тут прислугой не работаю. Пришлось мне порядок наводить. – Она прошла к бару и налила себе виски. – Было немного жутко… Но белым днем ничего, как-то справилась. А как стемнело, меня страх обуял…

Артур слушал ее вполуха, думал о своем. Одна мысль не давала ему покоя. Не выдержав, выпалил:

– Даш, ты думаешь, это я… Клаву…

Она ответила не сразу. И несколько секунд тишины показались Артуру вечностью.

– Нет, не думаю, – наконец сказала Дарья.

– Я никогда… никогда не сделал ей плохо! Даже мысль о том, что кто-то считает меня способным на такое, причиняет мне боль…

Артур схватил бутылку с коньяком и сделал глоток прямо из горлышка. Это было настолько ему несвойственно, что Даша аж рот раскрыла, глядя на него. А мужчина поставил бутылку назад и удивленно на нее уставился. Кажется, сам поразился своему поступку.

Артур был эстетом. Даже на пикниках из пластиковых стаканчиков не пил, всегда возил с собой наборчик посуды. Если в каком-то заведении ему подавали тарелку или стакан с крохотной щербинкой, требовал замены. Он и дома, в гордом одиночестве, ужинал при полной сервировке. Когда «столовался» у Клавдии, просил к рыбе особую вилку, под каждый из напитков определенный бокал. А тут вдруг… из горла…

– Я так ее люблю! – выдохнул Артур.

– Я тоже, – тихо проговорила Даша.

– Заметь, мы употребляем настоящее время. Потому что оба не верим, что она умерла.

– Нам как-то придется с этим смириться.

– А я, дурак, поругался с ней вчера…

– Из-за чего?

– Обидела Клава меня. Не желая этого. А я вспылил и…

Артур почувствовал, как к горлу подступает ком, и замолчал.

– Ты рассказал о ссоре полицейским? – спросила Даша.

– Нет. Зачем рыть себе яму? Хватит того, что Клаву задушили моим шарфом.

– Может быть, не им?

– Тогда куда же он делся? Думаешь, я его подобрал и уничтожил?

– Думаю, да, – спокойно ответила Дарья, отхлебнув коньяка. – Заметил свой шарф рядом с трупом, понял, чем тебе это грозит, выгнал нас с Сергеем из комнаты, поднял его, сунул в карман, а потом сжег, утопил, закопал – все что угодно!

– Господи, да я ничего не видел перед собой и не соображал…

Даша пожала плечами.

– Как жить теперь без нее? – простонал Артур, вернувшись в то состояние, в котором пребывал утром.

– Успокойся, пожалуйста, – одернула его Даша. – Все мы скорбим по ней.

– Все? – горько усмехнулся мужчина. – Да Райка едва радость сдерживает!

– Я говорю о близких Клавы. Ты, я, Сережа, Соня, все мы…

– Не все! – возмутился Артур. – Сережа, полагаю, наверняка вздохнул с облегчением, что избавился от нее.

– Да с чего ты взял? – вышла из себя Даша.

– Она же ему не давала свободы. Держала на коротком поводке.

– Как и тебя.

– Да что я? Я уже старый. И ничем от нее не зависел.

– А Сережа?

– Ты что, не в курсе? Клавдия же обещала Сергею сделать его своим наследником…

Дарья удивилась и собралась что-то сказать, но дверь распахнулась, и в гостиную вошел Сергей с репликой:

– Неправда, Клавдия никогда мне этого не обещала.

Он проследовал к бару, но налил себе лишь сока.

– Я стал невольным свидетелем вашего разговора, – проговорил он, сделав пару глотков. – И не мог не зайти сюда. Интересно, Артур, с чего ты это взял?

– Бланк завещания лежал на столе в тот момент, когда ты находился тут, в гостиной, и беседовал с Клавой.

– Действительно она показала мне завещание. Но, если ты не заметил, бланк не подписан. И не заверен у нотариуса.

– Да, я видел, не слепой. Но Клавдия могла просто не успеть его оформить.

– А что, если ее убили как раз для того, чтобы не успела? – воскликнула Дарья.

– Тогда это Райкиных рук дело. Больше некому. – Артур потер усталые глаза. – Не удивлюсь, если в итоге девица заграбастает все.

Еще вчера он думал: пусть лучше Райка, чем Сергей, – а сейчас… Сейчас считал, правильнее было бы оставить все Соне. Ведь это ее жених заработал деньги. И дом построил Рома, чтобы жить в нем с ней, с Софьей.

– Не могу больше ни говорить, ни думать о смерти Клавдии и обо всем, что с ней связано, – выдавил из себя Сергей и, допив сок, пошел вон из гостиной. – Спокойной ночи.

Артур немного завидовал внешности Сергея. Сам он был невысок ростом, склонен к полноте, лыс и всегда мечтал быть стройным красавцем с густой шевелюрой. Таким, как Сережа. «Вот же повезло парню с «экстерьером», – каждый раз думал Артур, глядя на него. – И рост, и сложение, и лицо… А уж волосы какие! Густые, с пепельным отливом…» Артур был черняв, в отца-грузина пошел, но желал бы быть блондином. В молодости даже осветляться начал, да только волосы выпадать стали, а их и так не много было, и он прекратил.