Седьмая тень

Рябинин под столом ущипнул себя за ляжку, боль была ощутима, – «если мне больно – значит я не сплю, а если я не сплю – значит я это вижу наяву, а этого видеть нельзя, потому что этого не бывает, значит, из этого следует вывод – я схожу с ума», – решил он про себя. Рябинин зажмурил до боли глаза, с надеждой, что когда он их откроет все исчезнет, и он окажется один посреди дороги в своем милом «жигуленке». Но когда он снова открыл глаза, чуда не произошло, рядом с ним сидел старичок и уплетал блины за обе щеки, а напротив него сидела старуха и дула на дымящийся травяной чай в берестяной кружке. Рябинин протянул под столом руку к своему соседу и стал ощупывать сначала подушку, потом ему попалась нога Домового, она была теплой и костлявой. Филька засмеялся хрюкающим поросенком и одернул ногу:

– До смерти щекоток боюсь, – произнес он тоненьким голоском, – живой я, настоящий, что меня щупать-то.

– Я точно схожу с ума, – уже вслух заключил Рябинин. – Оно и понятно, больше суток не спал, не ел, еще и не такое померещится, – стал успокаивать он себя. – Это сон, страшный сон, сейчас я проснусь, и все исчезнет, как тот лес, что снится мне последнее время.

За столом засмеялись, а Рябинину хотелось заплакать. Потому, что он никак не мог проснуться, а компания исчезнуть.

– Ешь не бойся, когда еще случиться тебе поесть Филькиных блинов со смятанкой. Сам не умеешь, жену из дому выжил, у матери, когда последний раз был? А она ждет все тебя, пирожки с капустой, твои любимые часто печет, все думает, заглянешь к ней, а тебе все некогда. Работа, друзья, тати³. Вот и про день рождения друга ты не забыл, молодец, поздравил, а про день рождения матери вспомнил, сынок дорогой?

– увещевала его Недоля.

«А ведь и правда, он забыл даже позвонить матери, не говоря уже о цветах и подарке». Рябинина словно обдали кипятком:

– Откуда ты все знаешь? – с вызовом спросил он ее.

– Ты, что бестолковый? Я тебе говорю, я Недоля твоя, ну несудьба, что ли, по-вашему, несчастье, неудача. Как же мне про тебя не знать, если я все время с тобой, – с раздражением в голосе, на распев произнесла она.

– А почему я тебя раньше никогда не видел? – не отставал от нее Рябинин.

– А ты вообще кроме своего носа ничего не видишь, – ответила Недоля.

– А, что такие Недоли у всех людей есть? – не унимался Рябинин.

– Ну почему же обязательно Недоли, есть и Доли. Вот у того, кого ты ищешь, на службе сама Доля состоит, а толку от этого никакого. От человека все зависит. А почему я тебе показалась, так это от того, что ты меня в своих бедах никогда не винил. Но и помогать я тебе не стану, не входит это в мои обязанности, я наоборот спать должна и бездельничать, – вытянув перед собой крючковатые пальцы с длинными серыми ногтями и разглядывая их, призналась она. – Это Доля, не спит все время, и во всем помощница своему господину.

– Так ты знаешь того, кого я ищу? Знаешь где он и как его найти? – с заискиванием в голосе и надеждой задал вопрос Рябинин.

– Знаю, да сказать не могу, сам должен найти, если найдешь, – засмеялась Недоля скрипучим смехом. – Я и так тебе помогла, считай, свой план выполнила на десяток лет вперед. Так, что не обессудь.

Домовой Филька тем временем макал блины в сметану и один за другим отправлял их себе в рот. Высокая стопка быстро уменьшалась. Очередной блин видимо застрял в его горле, и Филька стал задыхаться. Он ловил ртом воздух, выпячивал язык, его маленькие глазки хотели вылезти из орбит, потом он стал заваливаться на бок. Недоля при этом даже не пошевелилась, она наблюдала за происходящим со стороны и заливалась скрипучим смехом.

– Ой, не могу, своими блинами подавилси, родимый!