Седьмое солнце

Роуз с теплой грустью смотрела на свои вещи, которые уместились в небольшой чемодан. В ворота «Blackhills» она вошла без всего, в старой потертой одежде, которую ей дали в распределителе. У нее не было даже зубной щетки и расчески. Все, что она имела, ей подарила школа. На кухне Роуз налила ароматный кофе в термокружку, именно в ту, в которой Генри приносил горячий напиток каждое утро, пока она находилась в больничном блоке. Роуз нашла кружку, когда вернулась в свою комнату в день отъезда друга. Записки не было. Слова казались лишними.

До отлёта оставалось два часа, и Роуз решила прогуляться по дорогим сердцу местам. Она медленно обошла стадион, прошла мимо стрелкового полигона. Кларк вспоминала, как выиграла первый кросс, как впервые взяла в руки пистолет и как больно в плечо отдавала винтовка при первом выстреле. Она улыбалась тому, какой она была напуганной, маленькой и беззащитной и какой стала сейчас — смелой, сильной, уверенной. Роуз не обделила вниманием домик Квилла и пристань, где они часто сидели вечерами и разговаривали обо всем на свете. Ей сложно было представить, как она окажется в большом мире без своего любимого старика, у которого всегда был лед для ее синяков и доброе слово для души. Мимо пробегали веселые ученики, проходили преподаватели, но Роуз будто не замечала их. Она путешествовала по своей истории. Закрывалась одна глава жизни и открывалась другая.

Незаметно Роуз добрела до полянки, где Генри помогал ей вновь учиться самостоятельно двигаться. Место находилось напротив больничного блока, примерно в ста метрах. Здесь было видно окно палаты, из которого они сбежали в день, когда она узнала, что возглавила рейтинг. Именно с этим местом была связана их история, именно там Роуз испытала незнакомые раньше чувства. Тепло разливалось по телу. Она помнила каждое слово, каждое прикосновение и взгляд. Роуз хотелось верить, что Генри тоже думает о ней.

В мыслях о Генри время пролетело незаметно и нужно было спешить к самолету. Назад Кларк вернулась быстро, забрала вещи и поторопилась в ангар, где ее ждал Квилл. Однокурсники тоже были здесь, кто-то из них уже уехал. Роуз отыскала Джейн и обняла на прощание.

— Обещай, что будешь осторожна!

— Уверена, мое назначение далеко от риска, — Джейн вяло улыбнулась, волосы, как всегда, скрывали половину лица. Роуз отметила, что подруга ведет себя даже более скованно, чем обычно.

— С тобой все в порядке? — Кларк нахмурилась. Джейн долго молчала и тогда Роуз коснулась ее плеча — та вздрогнула.

— Что? — Джейн будто не слушала, взгляд блуждал. Девушка старалась не смотреть на Роуз. — Да, просто нервничаю. Ты же знаешь, не люблю перемены.

— Все будет хорошо, — Кларк приобняла подругу в знак поддержки — та поежилась. Роуз в смятении убрала руки. Она искренне переживала за Джейн. Теперь ей стало еще более волнительно. — Позаботься о себе и не давай в обиду.

— Конечно, — отрезала Джейн, она будто хотела поскорее уйти, избавиться от общества Кларк. — Ладно, я побегу, да и тебе, наверное, пора.

— Да. Увидимся через год, — Роуз улыбнулась.

— Увидимся через год, — мрачно повторила Джейн, помедлив, она повернулась и поспешила к своему куратору.

Роуз чувствовала ответственность за Джейн. Во время учебы ей не раз приходилось защищать слабую и беззащитную однокурсницу от нападок школьных задир. Именно так они и подружились. Кларк сложно было представить Джейн вне стен «Blackhills», среди чужих людей.

Квилл ждал у трапа. Расставаться с ним было сложнее всего. Наставник по-отечески нежно обнял Роуз и произнес, не скрывая грусть:

— Ну что, моя девочка, вот и настал этот день! Ты уже такая взрослая, такая сильная и впереди тебя ждёт что-то невероятное, — Квилл был сентиментален и этим нравился Роуз.

— До встречи, старик. Буду скучать, — Кларк старалась говорить уверенно, чтобы скрыть истинные чувства.

— И я буду, Рози, но у тебя все будет хорошо. Я за тебя не волнуюсь.

На самом деле Квилл волновался. Он тараторил и не мог найти себе места. Наставник заправил волосы Роуз ей за ухо. Из уголка левого глаза скатилась скупая слеза. Подопечная большим пальцем аккуратно стерла ее и провела ладонью по сухой морщинистой коже наставника. Роуз тоже едва сдерживала слезы, глаза блестели, но плакать при Квилле не хотелось. Было страшно перед тем новым, что открывалось впереди. Она только привыкла к школе и теперь вновь вступала в неизвестность. Квилл волновался за нее, как волновался бы за собственную дочь. Роуз не могла это не чувствовать. Именно поэтому она стойко держалась. Ей не хотелось, чтобы наставник переживал за нее еще больше. На мгновение она перевела взгляд в пол, а затем посмотрела на мужчину уже без доли страха и сомнений. Кларк уверенно кивнула ему, говорить больше не хотелось — боялась, что голос сорвется. Квилл видел ее насквозь. Он кратко обнял подопечную, а затем отстранился, провел по ее щеке шершавой ладонью и тоже кивнул.

— Береги себя и будь благоразумна.