Сёгун (части 5-6)

- Я слышала об этом. Я хотела бы послушать обо всем - о нем, о землетрясении, обо всех ваших новостях... Ах да, завтра вечером официальный прием в честь дня рождения госпожи Ошибы устраивает господин Ишидо. Конечно, вас пригласят. Я слышала, что собираются пригласить и Анджин-сана. Госпожа Ошиба любопытствует, как он выглядит. Вы помните, наследник один раз с ним встречался. Вы тогда тоже в первый раз его увидели?

- Да. Бедняга, так его будут показывать, как пойманного кита?

- Именно. - И Кири невозмутимо добавила: - Вместе со всеми нами. Мы все пленники, Марико-сан, нравится вам это или нет.

Урага изо всех сил торопился вниз по переулку в сторону моря. Ночь была темная, небо - звездное и ясное, воздух свеж. На нем была свободная оранжевая одежда буддийского священника, неизменная шляпа и дешевые соломенные сандалии. Позади него располагались склады и высокое, почти европейского типа здание миссии иезуитов. Он завернул за угол и удвоил скорость. Группа серых, несущих факелы, патрулировала берег. Он вежливо замедлил шаг, приближаясь к ним, хотя и сохраняя обычный для священников высокомерный вид. Но самураи не обратили на него внимания.

Он уверенно шел по берегу мимо вытащенных из воды рыбачьих лодок. Легкий ветерок доносил густые запахи с моря и с берега, отлив был в самом разгаре. По берегу и в зоне отлива разбрелись ночные рыбаки, - при свете факелов они, словно светлячки, охотились на рыбу с острогами. В двухстах шагах выше - верфи, пристани, обросшие ракушками. У одной стояло прикрепленное канатами судно с европейскими обводами и китайскими парусами, над ним развевались флаги Португалии и компании иезуитов; у сходен с факелами толпились серые. Урага переменил направление, чтобы обойти корабль, направился обратно в город, удалился на несколько кварталов, пересек Девятнадцатую улицу, повернул в извилистый переулок и снова вышел на дорогу, ведущую к пристани.

- Эй, ты! Стой! - послышался приказ из темноты. Урага остановился, внезапно испугавшись. Серые вышли на свет и окружили его:

- Куда направляешься, священник?

- В Восточную часть города, - запинаясь, объяснил Урага, у него вдруг пересохло во рту. - К нашим ничиренским святыням.

-- А, ты ничиренин, да?

Какой-то самурай грубо заявил:

- Я не из этих. Я дзен-буддист, как и господин генерал.

- Дзен... ах да, дзен лучше всего, - откликнулся другой. - Хотел бы я хоть что-нибудь понимать в этом. Слишком трудно для моей старой головы...

- Он немного потлив для священника. Почему так потеешь?

- Вы имеете в виду, что священники не потеют?

Они посмеялись, кто-то поднес факел к нему поближе.

- А с чего бы им потеть? - ударился в рассуждения грубый самурай. - Они только и делают, что спят весь день и развлекаются всю ночь: с монашками, детьми, собаками, сами с собой - со всем, что они могут получить, и все время набивают брюхо едой, хотя ее и не зарабатывают. Священники - паразиты, все равно что блохи.

- Эй, оставьте его!

-- Сними шляпу, священник!

Урага окаменел:

-- Почему? И чем вам плох человек, который служит Будде? Будда не сделал вам ничего дурного.

Самурай воинственно вышел вперед:

- Я сказал - сними шляпу!

Урага повиновался. Его голова была свежевыбрита, как это делают священники, и он благословил ками, или духа, или озарение Будды, которые побудили его принять дополнительные меры предосторожности, на случай, если его остановят за нарушение комендантского часа. Всем самураям Анджин-сана еще начальством пристани было приказано оставаться на судне - по распоряжению свыше.

- У вас нет никакой причины вести себя так грубо, - заявил он с не осознанной им самим властностью иезуитов. - Служение Будде - почетно, и становиться священником - обязанность каждого самурая в конце жизни. Или вы не знакомы с Бусидо? Где ваше воспитание?

- Что? Вы самурай?

- Конечно, я самурай. Как бы иначе я осмелился говорить с самураем о плохих манерах? - Урага надел шляпу. - Лучше бы вы патрулировали, чем приставать и обижать невинных священников! - И он заносчиво, с высокомерным видом удалился, хотя у него и дрожали колени.

Самураи некоторое время смотрели ему вслед, потом один сплюнул:

- Священники! Тоже мне - самураи!

- Он прав, - угрюмо произнес старший. - Где ваши манеры?

- Я виноват. Прошу извинить.

Урага шел, очень довольный собой. Ближе к галере он опять стал осторожничать и даже прятался в тени здания. Потом, решившись, выступил на освещенную площадку.

- Добрый вечер, - вежливо приветствовал он серых, которые слонялись у сходен, потом добавил религиозное благословение: - Наму Амида Бутсу. Именем Будды Амида.

- Спасибо. Наму Амида Бутсу. - Серые пропустили его беспрепятственно. Им было приказано пропускать на берег всех чужеземцев и самураев, кроме Ябу и его телохранителей. О буддийском священнике, который плыл на этом корабле, указаний не было.

Сразу ощутив сильную усталость, Урага поднялся на главную палубу.

- Урага-сан! - тихонько окликнул его Блэксорн с юта. - Идите сюда.