Сегун. Книга 2

– Потому что он мужчина. – Волна боли прошла по ней, Марико скривилась. Блэкторн, опустившись перед ней на колени, прижал ее к себе. Она отстранилась, пытаясь овладеть собой. Фудзико, застывшая в дверях, терпеливо наблюдала за ними.

– Со мной все хорошо, Андзин-сан. Пожалуйста, оставьте меня. Вам не следовало этого делать. Вы должны быть осторожны.

– Я его не боюсь.

Она устало откинула волосы со лба и посмотрела на него. «Почему не позволить Андзин-сан принять его карму? – спросила себя Марико. – Он не из нашего мира. Бунтаро убьет его запросто. До сих пор Андзин-сан защищало только личное покровительство Торанаги. Ябу, Оми, Нагу, Бунтаро – каждого из них легко подтолкнуть к убийству Блэкторна.

С самого своего появления он не принес ничего кроме неприятностей, не так ли? Как и его познания. Нага прав: Андзин-сан способен разрушить наш мир, если его не остановить.

Что, если Бунтаро узнал правду? Или Торанага? О той ночи любви…»

– Вы сошли с ума? – спросила Фудзико в ту первую ночь.

– Нет.

– Тогда зачем вы собираетесь занять место служанки?

– Из-за саке, чтобы развлечься, Фудзико-сан, из любопытства, – солгала она, скрыв настоящую причину: он возбуждал ее, она хотела его, она никогда не имела любовника. Если не сегодня, то никогда, и это должен быть Андзин-сан, и только Андзин-сан.

Она пошла к нему и осталась в восторге, а потом, вчера, когда пришла галера, Фудзико спросила у нее наедине:

– Вы пошли бы, если бы знали, что ваш муж жив?

– Нет, конечно нет, – солгала она.

– Но теперь вы собираетесь сказать Бунтаро-сама, да? О ночи любви с Андзин-сан?

– Почему я должна это сделать?

– Я думала, в этом состоит весь ваш замысел. Признаться в подходящую минуту Бунтаро, чтобы его гнев излился на вас и вы умерли, прежде чем он поймет, что́ сделал.

– Нет, Фудзико-сан, он никогда не убьет меня. К сожалению. Он отправит меня к эта, если получит достаточно оснований и разрешение господина Торанаги, но никогда не убьет.

– Разве измена с Андзин-сан недостаточное основание?

– О, да.

– Что тогда случится с вашим сыном?

– Он унаследует мой позор.

– Пожалуйста, скажите мне, если заметите, что Бунтаро-сама заподозрил измену. Пока я наложница Андзин-сан, мой долг – защищать его.

«Разумеется, Фудзико-сан, – подумала тогда Марико. – И это даст вам повод отомстить человеку, возведшему обвинения на вашего отца, чего вы так хотите. Но ваш отец действительно струсил, уж простите меня, бедная Фудзико. Хиромацу был там. Если бы не это, ваш отец остался бы в живых, а Бунтаро умер, ибо Бунтаро ненавидели больше, чем презирали вашего отца. Даже мечи, которые вы бережно храните, не пожалованы за храбрость, проявленную в битве, а куплены у раненого самурая. Извините, но я никогда не заикнусь об этом, хотя всё – правда».

– Я не боюсь его, – повторил Блэкторн.

– Я знаю, – простонала она – боль разливалась по ее телу. – Но, пожалуйста, остерегайтесь его ради меня.

Блэкторн направился к двери.

Бунтаро ждал его в сотне шагов от дома, на тропинке, ведущей к деревне, – кряжистый, огромный, смертельно опасный. Сбоку от него стоял телохранитель. Занималось облачное утро, рыбацкие лодки уже направлялись к отмелям, море было спокойно.

Блэкторн скользнул взглядом по луку в руках Бунтаро, его мечам, клинкам телохранителя. Бунтаро слегка покачивался, и это внушало надежду, что он даст промах, позволив подобраться к нему поближе. Около тропинки не было никаких укрытий. Не заботясь о дальнейшем, Блэкторн взвел курки обоих пистолетов и наставил оружие на самураев.

«К дьяволу укрытия!» – решил он, страстно желая крови и смутно догадываясь, что совершает глупость, что у него нет шансов против двух самураев и дальнобойного лука и нет права вмешиваться. И вдруг Бунтаро, пока еще недосягаемый для пистолетного выстрела, низко поклонился ему, и телохранитель сделал то же самое. Блэкторн остановился, заподозрив ловушку. Он огляделся: никого вокруг. Словно во сне, он наблюдал, как Бунтаро тяжело рухнул на колени, отложил лук в сторону и поклонился ему смиренно, как крестьяне кланяются своему господину. Телохранитель последовал примеру хозяина.

Блэкторн оцепенел. Убедившись, что глаза не обманывают его, он медленно пошел вперед, держа пистолеты наготове, но дулами вниз, поскольку все еще опасался подвоха. На расстоянии пистолетного выстрела он остановился. Бунтаро не двигался. Обычай требовал, чтобы Блэкторн встал на колени и ответил на поклон, ибо они с Бунтаро были равны или почти равны, но капитан не мог понять, почему должен разводить все эти церемонии, когда вот-вот прольется кровь.

– Вставай, сукин сын! – Блэкторн приготовился спустить оба курка.

Бунтаро не издал ни звука, не шелохнулся, не поднял склоненной головы, не оторвал рук от земли. Кимоно его на спине взмокло от пота.

– Нан дзя? – Блэкторн умышленно использовал самую оскорбительную форму вопроса «что такое?», рассчитывая, что это заставит Бунтаро вскочить, начать схватку, так как понимал, что не сможет застрелить врага, пока тот стоит на коленях и только что не отбивает лбом поклоны.