Читаем Секрет Харуки Ногизаки полностью

- Кроме того... тот сомнительный каталог, о котором ты упомянул, в действительности принесла я. Поэтому, если ты желаешь что-то сказать по этому поводу, то, пожалуйста, скажи мне.

- ...?

Выглядело так, словно за спиной у Харуки ревет окутанный пламенем дракон.

Похоже, под действием такой силы, скрытой за приветливой улыбкой, даже Сасаока был не в состоянии произнести что-либо еще. Нуу, по всей видимости, просто у него - сильные повреждения, поэтому он не может болтать.

- А теперь, Юуто-сан, идем. Мы опаздываем, - обернувшись, Харука с улыбкой произнесла это, и выражение ее лица вновь как всегда стало ангельским.

...К слову сказать, хотя я вспомнил об этом именно сейчас, и все же, разве не ходили слухи, что Харука является заместителем инструктора в некоей школе старинных боевых искусств, или что-то в этом роде? Право же, даже если все обстоит именно так, все равно можно со всей очевидностью сказать, что нынешний полет Сасаоки - это нечто экстраординарное...

- Что-то случилось... Юуто-сан? - Харука с взволнованным видом заглянула мне (все так же стоящему на месте) в лицо снизу вверх.

- ...Нет, все в порядке.

Право же, разве все хорошо? Нет причин, чтобы не беспокоиться (скорее, я ужасно беспокоюсь), тем не менее, когда я вижу перед собой такое беззаботный и невинный улыбающийся облик Харуки, все эти проблемы кажутся ничтожными. Раз лицо этой девочки не окутано печалью, то и у меня все замечательно.

Тем не менее, глядя на фигуру Сасаоки, лежащего на земле, словно лишенный жизненной энергии зомби, в глубине сердца я твердо дал себе всего один зарок. В будущем, что бы ни случилось, категорически не заставляй Харуку по-настоящему гневаться.


* * *

И с этого момента до такой степени надоедливый Сасаока стал очень тихим. Более того, как только он видел меня и Харуку, тут же отводил взгляд и панически бросался в бегство, словно желтый полоз, столкнувшийся лицом к лицу с мангустой - вот как сложились обстоятельства. Хотя я не могу не понять его чувства.

Также с того же самого момента даже отвратительные сплетни про меня, в которых не было и капли благодушия и миролюбия, все совершенно бесследно исчезли. Что до причин такого явления... полагаю, даже раздумывать об этом не надо. Ведь в тот момент кроме нас там присутствовала целая зрительская аудитория. ...Думаю, что именно нынешнее событие вынудило меня вновь признать, насколько сильна влиятельность Харуки в нашей школе.

Как бы там ни было, а это означает, что с того момента оставшиеся неразрешенными проблемы наконец-то были полностью улажены.

Повседневная жизнь, которая вновь вошла в свою колею приблизительно через две недели после того злополучного инцидента.

Тем не менее, члены фан-клуба, как уже заведено, кидали на меня злобные взгляды, словно я - враг их семьи, и письма-угрозы приблизительно следующего содержания: "Отстань от Харуки-сама! Ты - дебил!" - все еще иногда приходили, однако я уже примирился с подобными вещами. Ведь что ни говори, а реальность состояла в том, что мы с этой девочкой стали большими друзьями. Хмм, по крайней мере, будем внимательнее, чтобы только это не бросалось в глаза, ведь существует вполне ощутимая возможность подвергнуться сумаки на крыше...

- Юуто-сан!

...Хотя в голову приходят подобные мысли...

- Если ты не против, не могли бы мы вместе пообедать?

...Честно говоря, в последнее время мне кажется: "Не представляет ли это серьезную трудность?"

Харука с радостным видом машет мне рукой.

Перейти на страницу:

Все книги серии Секрет Харуки Ногизаки

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее