Секрет сфинкса

– Брось, Холли, – велел я, но белка не собиралась меня слушаться.

Когда я попытался её поймать, она споткнулась о чьи-то тапки и задела прикроватный столик. На меня опрокинулся стакан с какой-то невероятно вонючей дрянью – наверное, её используют для борьбы с бактериями.

В голове у меня раздалось хихиканье Холли:

– Ну теперь ты весь день будешь вонять больницей, а не пумой!

– Какая гадость! – пожаловался я и ушёл в ванную отмываться. Когда я вернулся, Холли небрежно бросила таблетки на пол и продолжила жонглировать разноцветным арахисом с тумбочки девочки. Жонглировать сладостями ей, похоже, нравилось ещё больше.

Мальчик, казавшийся таким слабым, улыбнулся.

– Одного не хватает, – прошептал он и тут же добавил: – А теперь уже двух.

О чём это он? Потом я сообразил и пересчитал орехи. Мальчик был прав: в процессе жонглирования количество арахиса загадочным образом уменьшалось, зато щёки Холли становились всё толще.

– Невероятно: объедает больных детей! – раздался знакомый злорадный голос. На пороге, опираясь о дверной косяк, стоял Джефри и наблюдал за нами.

Грубая сила

– Ладно, нам пора, надеюсь, вам понравилось, – сказал я юным пациентам. Я знал, что наше выступление в больничной палате окончено, хотим мы того или нет. – Холли, прячься скорей под рубашку! Джефри наверняка сообщил санитарам.

Одним прыжком Холли очутилась в укрытии. Как раз вовремя: в коридоре послышались шаги, и в палату заглянула сотрудница, чтобы проверить, всё ли в порядке. Она подозрительно посмотрела на нас.

– Столько посетителей сразу нельзя, – отчитала нас медсестра.

Вот, наверное, она удивилась, когда дети проводили нас криками и аплодисментами! Мы с Домино помахали им на прощание, а Холли заёрзала у меня под рубашкой.

– Я уже позвонил Тео, чтобы он нас забрал, – сказал Джефри. – Сколько можно заниматься ерундой, помогая людям?! Если бы люди знали, кто мы на самом деле, они бы нас возненавидели.

– Сомневаюсь, – вмешалась Домино. – Эти дети, у которых мы только что были… Они скорее захотели бы стать такими же, как мы.

Джефри проигнорировал её, сделав вид, будто ничего не слышал. В его голосе звучало столько с трудом сдерживаемой ярости, что я содрогнулся.

– Вы что, забыли, сколько зла люди причинили Эндрю Миллингу? Ждёте, когда они убьют ваши семьи – тогда до вас дойдёт, что люди нам не друзья!

– Очень даже друзья, по крайней мере некоторые, – кипя от злости, возразил я. – Большинство из них не имеют привычки палить из ружей по животным! Ты ведь не дурак, совсем наоборот – почему же ты поддаёшься на провокации Эндрю Миллинга?

– Потому что это правда, а никакие не провокации!

Этот спор начинал меня раздражать:

– Как бы там ни было… Хорошо, что ты вызвал Тео. Нужно как можно скорее показать Джеймсу Бриджеру этот снимок из журнала.

Зря я это сказал. В глазах Джефри всё ещё пылали искры гнева.

– Подумаешь, одна из десяти миллионов блондинок, – съязвил он, выудив из одного кармана скомканный листок, а из другого – зажигалку. Я не поверил собственным глазам, когда он щелчком высек светлое пламя и поднёс его к бумаге. Огонь, смакуя, начал поглощать фотографию.

– Совсем спятил, волк позорный?! – раздался у нас в головах рёв Холли. – Ты что, не въехал, как это важно?!

Домино попыталась отобрать у Джефри зажигалку, но он увернулся. Бланка стояла довольно близко к нему, ещё ближе, чем Домино, но ей, похоже, было всё равно – она высматривала машину. Наверное, хотела поскорей вернуться в школу.

Руки у меня непроизвольно сжались в кулаки, а на пальцах выросли острые изогнутые когти. С быстротой, незаметной человеческому глазу, я замахнулся и выбил зажигалку у Джефри из рук, оставив у него на запястье следы когтей. Пластмассовая штука, пролетев пару метров, ударилась об асфальт и разлетелась на куски.

Увы, к тому времени пламя уже доедало бумагу. Джефри выпустил листок из рук, и на тротуаре осталась лишь дымящаяся кучка пепла.

Я с ужасом смотрел на неё. Возможно, это была наша единственная зацепка, чтобы отыскать эту опасную женщину, а Джефри мне назло эту зацепку уничтожил!

Сжав губы и побледнев от ярости, самозваный босс волчьей стаи уставился на меня. Его волнистые, тщательно уложенные гелем каштановые волосы растрепались, кровь с руки капала на модные шмотки.

– Ты меня ранил… – без выражения проговорил он… и бросился на меня.

Я не ожидал, что он нападёт на меня прямо здесь, в Джексоне, на тротуаре посреди улицы – мы ещё не успели отойти от больницы даже на расстояние древесного ствола. Поэтому я отреагировал с небольшим запозданием, и волчьи клыки впились мне в плечо. Джефри, как и я, тоже частично превратился в зверя.

– Dios mío, прекратите! – прошипела Домино, но мы не обращали внимания ни на девочку-оцелота, ни на красную белку, которая с руганью удрала на ближайшую ветку.