Все это было так естественно и так… не похоже на то, к чему Вэл привык дома. Отец с газетой за столом; мать, молча швыряющая на стол тарелки с разогретой в микроволновке едой; Тим, пытающийся поскорее проглотить безвкусные полуфабрикаты… Вэл всеми силами старался пропустить эти «семейные» ужины, предпочитая перекусить в недорогой кафешке или, на худой конец, заморить червячка полуночным бутербродом. Нет, он, конечно, знал, что его семья не эталон, но сравнивать особо было не с чем.
После ужина хозяева дома незаметно удалились, прихватив с собой и Дину, которая, кажется, весьма рассчитывала ненадолго задержаться, чтобы выяснить подробности последнего боя. Но миссис Сантини очень ласково попросила племянницу помочь ей с вышивкой подушки, и Дина не могла отказать. Габи и Вэл остались одни.
– У тебя потрясающие родители, знаешь? – невольно вырвалось у Вэла, который, несмотря на все свое самовоспитание, был глубоко поражен оказанным ему приемом. И ощущением, что ему рады.
Габи благодарно улыбнулась.
– Мне очень приятно это слышать. Я надеялась, что тебе не будет слишком неуютно.
Неуютно? Ага! Да уютнее Вэлу было только за рулем мотоцикла или за штурвалом корабля. И никогда – в каком-либо помещении.
Он взял себя в руки.
– Шоколадка, а скажи мне одну вещь, а то я теряюсь в догадках. Зачем тебе вообще понадобилось приглашать меня в гости? День рождения у тебя не скоро. Все вопросы мы решили по дороге. Делать вместе уроки, похоже, не будем. Так что?
Габи подняла брови. Потом улыбнулась.
– Мне просто захотелось. Сегодня такой хороший день, он так замечательно начался… Мне было жалко его отпускать… Тем более, что завтра… – Она замолчала.
– Тем более что завтра?..
– Тем более что завтра я улетаю в Венесуэлу…
Внутри в Вэла что-то ухнуло вниз. К разлуке с Габриэллой он не был готов совершенно. Но почему? Что произошло?
– Подожди минутку, я сейчас вернусь, – Габи взбежала по лестнице на второй этаж, и Вэл остался в гостиной один. Время приближалось к половине девятого. В голове образовалась пустота. Даже мыслей никаких не возникало. Вэл был ошарашен и знал только, что обязательно, во что бы то ни стало, должен привести себя в порядок, чтобы ни в коем случае не показать Габи, как повлияло на него ее заявление.
Послышались шаги, но вовсе не оттуда, куда только что отправилась Габриэлла. Вэл на секунду зажмурился, выдохнул и повернулся к подходившему с обычным задорным блеском в глазах.
…Джулия Сантини очень не хотела идти в гостиную до тех пор, пока Габи не останется одна. Но она внезапно вспомнила о деле, которое необходимо было завершить еще к восьми часам, иначе завтра их могли ожидать неприятные сюрпризы. И скрепя сердце миссис Сантини направилась в гостиную. В конце концов, она объяснит дочери ситуацию, и та ее поймет.
Но Габи в комнате не было. Там был один Вэл Экройд, и, когда он обернулся, Джулия почувствовала, что его внутреннее состояние совершенно не соответствует жизнерадостному внешнему виду. Как-никак, она была матерью и такие вещи научилась распознавать с первого взгляда. Неужели они с Габриэллой поссорились? Это бы объяснило отсутствие дочери, но… Все, стоп-стоп-стоп! Молодежь сама во всем разберется! А ее дело…
Она виновато улыбнулась и указала на записную книжку на столе.
– Еще полчаса назад должна была позвонить в венесуэльскую гостиницу – подтвердить бронь. А телефоны-то все здесь оставила.
– Уезжаете? – заинтересованно и абсолютно ровно спросил Вэл. Кажется, еще пять минут назад он ограничился бы кивком головы.
– А Габи разве не сказала? В выходные у нее соревнования по скалолазанию. Последний этап. Она выиграла четыре из шести предыдущих, и мы очень надеемся, что ее старания будут вознаграждены… Странно, что дочь не говорила тебе об этом. Наверное, переволновалась.
Вэла отпустило. Это что, день такой сегодня, что его постоянно испытывают на прочность? Интересно, кому на небесах он так насолил?
Но чтобы Габи переволновалась так, что забыла рассказать ему о соревнованиях?.. Впрочем, когда? Они ведь только сегодня помирились. Или это и была «личная причина»?
А миссис Сантини между тем подошла к небольшой фотографии на стене. На ней была Габриэлла: в альпинистском костюме, с косой до пояса, с кубком в руках и рюкзаком за плечами. А из кармана рюкзака выглядывала мордочка знакомой мягкой игрушки.
– Шоколадка, – понимающе улыбнулся Вэл. Миссис Сантини удивленно посмотрела на него. Откуда он мог знать про обезьянку?
– Ее талисман, – Джулия вздохнула. – Габи очень переживала, когда она потерялась при переезде. Шоколадка всегда была с ней, на всех соревнованиях. Эти вот, год назад, Габи думает, что выиграла только благодаря ей, – тут она осеклась: – Впрочем, я совсем забыла, зачем пришла. Извини, – и миссис Сантини, взяв с телефонного столика записную книжку, покинула гостиную.
Пока она говорила, у Вэла зрел план. В Лос-Анджелесе был огромный круглосуточный магазин игрушек. Если, не откладывая, сесть на мотоцикл, то к полуночи он должен быть на месте. Надо спросить у Габи, во сколько у нее самолет.