Секретарь старшего принца 4

Он мог выбить её, но держал слово не входить без разрешения. А я, кипя от гнева, пронеслась сквозь комнаты.

Меня испугала моя ярость. Боль в сердце. И облегчение от того, что Элор жив.

Эти эмоции были яркими непозволительно, я не должна так переживать! А мне хотелось рыдать.

Элор же…

На следующий день как ни в чём ни бывало явился в административный корпус раньше меня, забрал с отдельного стола все переадресованные мне документы и принялся их разбирать. При моём появлении (сказать по правде, не обнаружив его утром в комнате, я испугалась, что он сбежал, и подёргала его за метку) просто спросил:

– У тебя будем спать или у меня?

– Знаешь, что? – процедила я в ответ.

– Что? – Элор так странно смотрел на меня, так… обречённо.

И весь мой боевой настрой куда-то делся. Я пригладила волосы:

– Тебя отец хочет видеть. Приказал доставить к нему, как только увижу.

– Спасибо, что дал спокойно догулять мой самопроизвольный отпуск. У отца уже побывал, всё в порядке. Продолжаем работать.

Я запоздало вспомнила, что так и не сходила к Дариону, а вечером Элор стал подогревать мою метку, приглашая спать – и было уже не уйти, ведь как соректор Элор мог узнать моё текущее местоположение в Академии.

Отвлечь от меня его не могли даже соскучившиеся Вейра с Диорой и Сирин.

На следующий день просьбы Элора для крепости его сна мне полежать под его боком или его к себе под бок положить продолжились.

И вот теперь, улизнув от любовниц, он висел на отливе моего окна.

Или не висел?

С час я вертелась в постели, возмущаясь выходками Элора и финтом с отдыхом, прежде чем задалась этим вопросом.

Сразу стало интересно.

Выругавшись, вылезла из тёплой постели и по холодному полу прокралась к окну, хотя таиться необязательно: ничего не слышно снаружи, да и Элор, скорее всего, ушёл…

Портьера мягко сдвинулась под давлением моего пальца, в комнату скользнул тусклый свет уличного фонаря.

Элор висел на отливе и преданно смотрел мне в глаза.

Отдёрнув палец, я вернулась к кровати. Постояла немного.

Бледное лицо Элора так и маячило перед глазами.

Он ведь ранен, ему плохо, а он там висит.

И в комнате спрятался ото всех, чтобы восстановить силы – почти наверняка причина этого странного поступка в его нежелании афишировать тяжесть своего недомогания.

В груди разливался холод, щемящий страх.

Элор может скоро умереть…

Обругав себя последними словами, я вытащила из-под подушки флакончик с изменяющим запах зельем и прошла в гардеробную за кальсонами и плотной рубашкой. Там же упёрлась ладонями в стену и перестроила тело под мужскую фигуру.

«Слишком слабая, слишком глупая, слишком жалостливая!» – ругала себя, раздвигая портьеры, снимая защитные чары и раскрывая окно.

Таким счастливым Элора я давно не видела.

Глава 27

Он ввалился в комнату, принеся с собой запах ночной свежести и корицы. Взмахнул крыльями, поднимаясь, нависая надо мной. И прижал, обхватил крыльями и своим теплом.

– Так! – Я упёрлась ладонями ему в живот, борясь с ненужной сейчас расслабленностью и нежностью. – Я на это не подписывался. Ложись в кровать, а то выгоню.

– Прости-прости. – Элор порывом ветра захлопнул створки и, отпустив меня, рванул ко мне в постель, шумно плюхнулся на неё. Втянул крылья.

– Эй, стой! – я запоздало вспомнила, что не побрызгала постель зельем и тоже рванула туда, свалилась на одеяло прежде, чем Элор успел его поднять и учуять мой запах. – Ты лежишь поверх покрывала. Никаких поползновений интимного характера!

– Совсем никаких? – разочарованно спросил Элор.

– А ты на что рассчитывал? – почти прорычала я. – Я женатый дракон, между нами только дружба.

– Да-да. – Элор вздохнул и откинулся на вторую подушку. – Только дружба, я понял.

И зачем я его жалею? Зачем меня трогает грусть в его голосе? Это не моё дело!

Сунув руки под подушку и нащупав флакончик, я тихо спросила:

– Зачем ты пришёл? Зачем так упорствуешь в своём глупом желании переночевать со мной?

В темноте я прислушивалась к дыханию Элора и едва уловимому шелесту от моих движений под подушкой.

– Мне страшно, – внезапно признался он, и я замерла, настолько устало и искренне это прозвучало.

Он собирался поговорить о своей ране? Собрался открыться мне?

– Мне просто страшно, – повторил Элор и перевернулся на бок. В темноте он смотрел на меня, и я не двигалась. – Я не знаю, что со мной происходит. Точнее… А, это не имеет значения. Я просто хочу спать, а с тобой точно буду спать спокойно.

Элор сполз ниже и обхватил меня за ноги, уткнулся лбом в колени, сворачиваясь калачиком. А я от растерянности не знала, что делать, просто лежала и пыталась понять, о чём он не договорил.

Непохоже это было на признание в смертельной опасности его ранения, он о чём-то другом хотел поговорить – очень его волнующем… и пугающим, действительно пугающим.

– И если споёшь колыбельную, – шёпотом продолжил Элор, – я усну очень быстро и не буду тебе мешать.

Да мне всё равно не спать, раз он здесь.

Можно было выменять песню на честный ответ, что он хотел сказать, но… мне это надо? Надо ли лезть в его личное, привязываться ещё сильнее, особенно сейчас?

Нет.