Секреты Достоевского. Чтение против течения

В русской литературе и культуре XIX века слово «сокровище» служило зашифрованным обозначением женской девственности. Словарь Даля (как и его академический преемник XX века, Словарь литературного русского языка) по старинке соблюдает сексуальное табу, при этом подчеркивая этимологическую связь между словом «сокровище» и понятием тайны [Чернышев 1963: 192–194]. Несмотря на сдержанность лексикографа, переносное значение этого слова было хорошо известно и широко использовалось в литературе той эпохи (например, Салтыковым-Щедриным в его жутковатом романе 1880 года «Господа Головлевы»[72]. В романе Достоевского это нечто самое ценное из принадлежащего девушке. Например, непосредственно перед тем, как Сонечка Мармеладова в первый раз выходит на панель, ее мачеха Катерина Ивановна развеивает ее сомнения, преуменьшая его ценность: «“Что ж, Катерина Ивановна, неужели же мне на такое дело пойти?” <…> “А что ж, – отвечает Катерина Ивановна, в пересмешку, – чего беречь? Эко сокровище!”» [Достоевский 19726:17]. Путь Раскольникова по страницам романа начинается и заканчивается сокровищем, принадлежащим женщине: вначале это сокровищница (в буквальном смысле) – шкатулка с драгоценностями и деньгами, спрятанная под кроватью процентщицы; в конце – развязка романтической истории о находящемся в опасности сокровище (в переносном смысле) Дуни, которое она готова продать,

пожертвовав им («жертва» – связанное с «сокровищем» понятие), чтобы обеспечить будущее брата[73]

. В контексте глубокого отвращения Достоевского к явлению проституции легко упустить говорящую отсылку, помещающую его предполагаемого злодея в ту же категорию, что и несчастных страдающих девушек, вынужденных продавать свое сокровище. Свидригайлов говорит Раскольникову: «Тут и подвернулась Марфа Петровна, поторговалась и выкупила меня за тридцать тысяч сребреников. (Всего-то я семьдесят тысяч был должен.) Сочетались мы с ней законным браком, и увезла она меня тотчас же к себе в деревню, как какое сокровище» [Достоевский 19726: 218] (курсив мой. –

К. А.)[74]

. Эта формулировка вполне однозначна: сам Свидригайлов и есть скрытое сокровище.

Свидригайлов и женщины

Если согласиться с версией событий, излагаемой Свидригайловым (а в романе нет фактов, которые бы ее опровергали), его вполне можно поместить на положительном полюсе шкалы моральных ценностей романа. Отрицательный полюс занимают расчет, отрицание, обособленность, извращенная сексуальность, алчность и оценка человека в количественных величинах. В символической структуре романа это зло представлено различными видами проституции – покупки любви за деньги. Положительный полюс представлен стихийностью, сексуальным желанием, межчеловеческими контактами, покаянием, щедростью и альтруизмом.