Секреты Достоевского. Чтение против течения

Конечный результат этого процесса, как его видит Соловьев, – это «одно великое преображение реальности, <…> уникальный союз Творца и Творения, понимаемый как полное воплощение и, следовательно, реализация космического Христа, то уникальное сочетание божественности и человечности <…>, которое называется “богочеловечеством”» [Gustafson 1996: 44–45]. Произведения Достоевского предлагают алгоритм для этого процесса – движение от одиночества через взаимоотношения с другими к единению с миром. Его живущие обособленно герои подводятся к судьбоносным встречам, дающим возможность вступить в «любовное взаимодействие», которое укажет им выход из их одиночества. Особое нарративное напряжение сюжетов Достоевского возникает благодаря очевидному на первый взгляд несоответствию между эротической возможностью и моральным запретом (встреча мужчины с проституткой). Однако на гораздо более глубоком уровне эта встреча заключает в себе возможность спасения.

Основывая свою этику на эротике, Достоевский следует великой литературной традиции. Характерно, что, рассматривая эту тему, он заходит гораздо дальше, чем его современники. Русские писатели середины XIX века использовали парадигму сексуальной проблематики, чтобы косвенно высказаться о наболевших проблемах «действия» в сложной политической, социальной и культурной ситуации. Тургеневская «Ася» и отклик Чернышевского на нее в статье «Русский человек на рандеву» и романе «Что делать?» – это лишь два наиболее известных примера литературных и критических произведений, в которых обсуждалась эта тема. В «Преступлении и наказании», как и в других своих великих романах, Достоевский принял участие в этом более широком диалоге, но при этом он сумел как никто до него и с невиданной беспощадностью проникнуть в психологию личности и наполнить эти различные и разнообразные темы глубоким религиозным содержанием. Бездействие

Раскольникова во время разговора с Соней резко контрастирует с его жестокостью – явным действием, – когда он убивает. И читатель с легкостью может упустить тот важный факт, что в сцене признания Раскольников так и не говорит Соне напрямую, что он совершил эти убийства’,

он лишь позволяет ей догадаться о его вине. Самое важное остается невысказанным.

Тайны и сокровища

Сокровенная истина, составляющая главную тему «Преступления и наказания», действует на многих уровнях. Суровая правда жестокого убийства (террористического акта),

совершающегося у нас на глазах, контрастирует с множеством тайн, которые могли бы помочь объяснить, почему Раскольников его совершил (Мы это видели. Почему это произошло?). Пытаться осмыслить непонятное – задача интерпретатора. Все герои романа Достоевского придерживаются той или иной линии поведения и порядка действий, связанного с сокровенными истинами. Как ясно указывает фраза Свидригайлова: «Никогда не ручайтесь в делах, бывших между мужем и женой или любовником и любовницей»,

важнейшие события моральной драмы происходят при личных контактах между двумя индивидуумами. Эти парные взаимоотношения являются краеугольным камнем человеческой этики и сродни священнодействию.

Ты встречает меня по милости – его не обрести в поиске. Но то, что я говорю ему основное слово, есть деяние моего существа, мое сущностное деяние. <…> Основное слово Я-ТЫ может быть сказано только всем существом. <…> я становлюсь Я, соотнося себя с Ты; становясь Я, я говорю Ты. Всякая действительная жизнь есть встреча» [Бубер 1995: 21].

Для Мартина Бубера единственное истинно этичное взаимоотношение подразумевает полное и немедленное раскрытие личности другому будь это человек, идея или природный объект. И только через взаимоотношения мы становимся полностью реальными. Открытость перед другим позволяет обособленному индивидууму преодолеть солипсизм и приобщиться к великой истине, лежащей по ту сторону. Однако взаимоотношения должны быть прямыми, непосредственными и духовно открытыми.