Секс, деньги, счастье и смерть. В поисках себя

Последние слова имеют над нами особую власть, поскольку апеллируют к нашей потребности в завершении, к желанию бессмертия и тяготению к таинству смерти. Последние слова, передающиеся из поколение в поколение, даруют автору своего рода бессмертие, живя в коллективной памяти. В них подводится некий итог прожитой жизни или выражается ирония: они даже могут быть последним представлением перед аудиторией.

«Солнце еще светит». Что значили для Софи Шолль эти слова, разделившие жизнь и смерть? Что она все-таки верила в добродетельность человечества, несмотря на все видимые ею признаки обратного? Что существует вечная надежда? Что она верила: дело «Белой розы» не будет позабыто и их подвиги послужат примером будущим поколениям? Неизвестно. Но эта простая фраза молодой девушки навсегда осталась с теми, кто присутствовал при ее смерти. Она стала частью коллективного бессознательного немцев, создав нечто вроде бессмертия.

Поразительная история Софи Шолль лишний раз доказывает, что одно дело – говорить о смерти как о некой абстракции, и совсем другое – смотреть ей в лицо. Принять смертный приговор или неизлечимую болезнь непросто, поскольку мы можем представить, что будет происходить, прежде чем мы, в конце концов, встретимся с самими собой. Тем не менее сцены смерти обладают для нас болезненной привлекательностью. В основе ее лежит внутреннее напряжение, возникающее от того, что мы неспособны признать реальность собственной смерти, но видим чужую.

Большинство людей – даже те, кто по долгу службы часто соприкасается со смертью, – настолько привыкли отрицать собственную смерть, что когда она появляется у них на пороге, то буквально застает их врасплох. Ошеломленные и потрясенные, они упускают исключительную возможность успокоиться и обрести гармонию, дарующуюся в процессе смерти. Вместо этого они ведут себя словно летчик-испытатель в полете.

СТАДИИ ПЕРЕХОДА

Прежде всего мы должны перестать отрицать смерть и признать ее частью естественного процесса бытия. Причем смерть человека следует рассматривать не только как одну из стадий нормального биологического цикла – или, говоря словами английского философа Джонатана Миллера, как «обычную условленную встречу», – а как часть бесконечного материального мира. К смерти, как и к рождению, нужно относиться как к части жизни, как к перемещению или одной из форм расставания. И как любой другой вид расставания, она имеет определенные этапы.

Тема расставания возвращает нас к работам Джона Боулби, изучавшего влияние разлуки с матерью на развитие ребенка и выявившего три стадии реакции на расставание: протест, отчаяние и отторжение. В фазе протеста маленький ребенок испытывает сильнейшие страдания от разлуки с матерью и пытается всеми силами вернуть ее обратно. Затем протест переходит в отчаяние. Ребенок словно теряет всякую надежду на воссоединение, хотя явно продолжает думать об отсутствующей матери. Однако в его поведении прослеживается все больше отчаяния и безнадежности. Ребенок становится замкнутым и пассивным, перестает обращаться с просьбами к опекунам. Он находится в состоянии глубокой грусти и скорби. На стадии отторжения создается впечатление, что ребенок справился со своей потерей, – он становится живым, общительным и даже веселым. Эту стадию часто считают признаком выздоровления, поскольку ребенок начинает проявлять интерес к окружающему миру. Однако такой подход – слишком упрощенный. Как правило, общительность ребенка – показная. В действительности же он принимает позицию «мне все равно». Если ребенок уже говорит, то от него можно услышать: «Мне не нужна мама». Фактически реакция отторжения – это отказ от чувства любви, стратегия, помогающая ребенку бороться с чувством утраты: он словно наказывает покинувшего его человека. Отторжение – это замаскированное выражение ярости: самой распространенной реакцией на оставление является лютая ненависть. Также отторжение может служить защитой от мук новой любви и вероятной потери. Вопреки расхожему мнению, отсутствие человека охлаждает сердце, а не распаляет чувства. Ребенок перестает искать мать, а при ее возвращении может даже игнорировать ее.

Теория Боулби применима ко всем случаям потери или расставания, включая тот процесс, через который мы проходим в конце жизни. Но если Боулби работал с привязанностью и разлукой в общем, то психолог Элизабет Кюблер-Росс сделала все возможное, чтобы привлечь внимание общественности к теме умирания. Она первая заговорила о потребностях умирающих и праве человека прожить последние дни с достоинством.