Сексуальная жизнь подростков. Открытие тайного мира взрослеющих мальчиков и девочек

— Я ни о чем не думаю. Детям твоего возраста нравится Интернет.

— Да, нравится:

— Ты нашла его? — спросила я.

— Пока нет.

Серебряный браслет слетел с запястья и ударился о кукольный домик под моим столом. Стаси соскользнула с кушетки на пол, подняла браслет и начала играть с маленькими пластмассовыми куколками в домике. Еще одна подрастающая девочка скачет по направлению от детства к взрослой жизни.

— Вы играете в кукольный домик с малышами, потерявшими родителей? — очень медленно спросила она.

— Иногда, Стаси.

— Помогает?

— Не всегда.

Я не спускала глаз со Стаси, но услышала, как Вера ищет в своей сумочке бумажный платок. Она вновь заплакала.

— Бабушка, мне хотелось узнать, где мой отец, ведь я тоже осталась без матери. Странно ли чувствовать потерю людей, которых ты никогда не видел или не помнишь? — спросила она, глядя на меня снизу вверх.

— Нет, Стаси, это совсем не странно. Не можешь ли ты рассказать немного больше, как ты ощущаешь потерю своей матери?

— Не знаю, только я думаю, что она со мной. Наверное, потом это будет много значить. Я не уверена почему.

— Ну, ты становишься старше.

— Да. Я догадываюсь, что это отчасти так. Мне как раз хотелось бы кое о чем спросить у нее.

— Например?

— Ну, например, на что было похоже то, когда она впервые влюбилась. На что похоже это чувство. Что она чувствовала, когда была беременна мной. И всякие такие дела.

— Каково быть женщиной.

— Точно, — сказала Стаси.

После нескольких минут молчания Стаси наконец обернулась, оставив один из своих браслетов в домике, и прямо взглянула на бабушку.

— Бабушка, мама не нарочно заболела воспалением легких. Ты ни в чем не виновата.

Мышцы на лице Веры расслабились. Полученное от Стаси прощение было для нее удивительным подарком, но его силы оказалось недостаточно, чтобы преодолеть склонность Веры к самообвинению.

— Я знаю, что не могу так хорошо заменить ее, Стаси.

— О, бабушка, конечно, ты хорошая. Вот только... Только есть такие вещи, о которых ты не хочешь разговаривать со мной. И я понимаю. Все сильно изменилось с тех пор, как ты была в моем теперешнем возрасте.

— О чем ты говоришь, Стаси? — спросила я.

— Ну, во-первых, компьютеры, — сказала она, улыбаясь Вере, которая слабо улыбнулась ей в ответ. — Но ты знаешь, доктор Понтон права. Мне четырнадцать, у меня много вопросов о... сексе, например. И о мальчиках. И о любви.

В этот момент Вера преодолела спазм, одновременно похожий и на рыдание, и на смех:

— Все не так сильно отличается, как ты думаешь, Анастасия.

— Ну, ты никогда не хотела разговаривать об этом.

— Что заставило тебя так подумать?

— Ты даже не хотела, чтобы я читала об этом?

— Ты еще такая молодая, Стаси...

Я прервала их.

— Вера, Стаси на самом деле не столь молода, чтобы не интересоваться сексом и мальчиками, и любовью. Большинство девочек начинают интересоваться этими темами гораздо раньше четырнадцати лет. Есть ли что-то особенное, что беспокоит вас?

— Анне было всего девятнадцать, когда она забеременела Стаси...

— Бабушка, я не собираюсь забеременеть. Боже! По крайней мере, не в ближайшее время. Но однажды я могу захотеть пойти на свидание, понимаешь?

И тут Стаси задала бабушке именно тот вопрос, который хотела задать и я:

— Ты винишь себя за то, что мама забеременела?

Вера, казалось, не удивилась этому вопросу:

— Я так считаю, Стаси. Меня беспокоят твои отношения с Ником и этот Интернет. Когда я увидела это письмо...

— Боже, бабушка, он только друг. Я поняла, что не должна была давать ему наш адрес. Я уже делала это с другими парнями, — и, увидев выражение бабушкиного лица, Стаси добавила: — Я имею в виду, что давала им свой адрес.

— Какие у тебя мысли на этот счет, Стаси? — спросила я.

— Я не знаю, почему я так делала. Мне кажется, я хотела, чтобы люди знали обо мне.

— Знали, где ты живешь?

— Ну да, но в первую очередь, кто я такая.

— Итак, сначала узнать, кто ты, а затем узнать, где тебя искать. -Да.

— Не думала ли ты когда-нибудь о том, что твой отец тоже может использовать Интернет, чтобы искать тебя? Сначала узнать, кто ты, а потом, где тебя искать?

— Я так думала, — сказала Стаси, снова заглядывая в кукольный домик, на маленькую пластмассовую семью с мамой и папой. — Это сумасшествие? Я с ума сошла, желая узнать, нет ли его там?

— Нет, ты не сошла с ума. Но, может быть, есть способ поиска более безопасный для тебя и для твоей бабушки.

— Безопаснее, чем что? — смущенно спросила Стаси.

— Безопаснее, чем предлагать свой адрес людям, которых ты не знаешь как следует, даже если это иногда тебе нравится. Может быть, вы с бабушкой способны объединиться и искать вместе?

— Я хотела бы этого, — сказала Вера.

— Но ты ненавидишь компьютеры, — сказала Стаси.

— Нет, Стаси. Я просто не разбираюсь в них.

— Это легко, бабушка. Это похоже на то, как ты учишь меня русскому языку. Помнишь, ты сказала, чтобы я не боялась другого языка?