Семь легенд мира. Книга первая

Старый мельник же по-прежнему бедовал, не нужный ни богатой дочери, ни жадно глядевшим на неё молодцам. Зиму он с сыном перебивался с хлебной пыли пустого амбара на воду, по весне ел крапиву и лебеду. А к лету пал мерин, последняя надежда на доход, последняя возможность выжить. Следом ушел в землю и мельник. Сын поклонился его могилке и отправился к своей сестре:- больше у него не было никого в этом мире. Но колдунья рассмеялась и послала его в урочище, к демону. А прежде велела выпороть прилюдно, чтобы забыл дорогу в её дом.

Мальчик вернулся к мельнице, горько плача. Дождался ночи и пошел в урочище, а куда ему было еще идти? Демон явился под утро. Выслушал рассказ и тем же бесцветным голосом бросил: не идет людям в прок его золото. Велел просить иного. Мальчик кивнул согласно, к чему золото? Ему бы коня молодого и сильного да новые жернова, зерно молоть! Демон кивнул и велел приходить завтра. Он дал мальчику золота на материалы и найм работников и чертеж новой диковинной мельницы, жернов которой ворочает вода. С того дня не знал бед молодой мельник.

А демон? Демон чуть позже явился к его сестре и спросил: исполнено ли её заветное желание? 'Нет!' - нахально ответила та, ведь она еще не княгиня. И снова упала в ноги демону, отвлекая его криками и мольбами, пока муж готовил заговоренное оружие, собирал воинов и подтаскивал клетку. Её прутья и замки были смазаны в несколько слоев, без единого пропуска, соком черного корня, покоряющего и усмиряющего существ иного мира. Ведь только свой, находящийся под рукой каждый день, демон способен дать полную власть! Воины напали из трех входов в комнату, все разом. Но черного одеяния, мраком покрывающего тело демона, им так и не удалось коснуться. С невозможными для человека скоростью и силой он забирал у воинов оружие, втыкая его в стены и потолок, и даже посмеивался сухо и негромко. Его развлекла неловкость воинов. А мельничиху от смеха прошиб холодный пот.

Когда воины все до единого легли на мозаику пола, заполняя багрянцем белизну мраморных плит, демон обернулся к ней и сказал своим тихим шелестящим голосом: 'Золото я сделал из пыли, пылью оно и станет к утру, иного ты не стоишь'.

Деяна рассмеялась.

- А дальше все как обычно, в легендах, Тоэль. - И закричала злая колдунья, и лишилась она рассудка, а стены нечестивого замка, само собой, тотчас рухнули...

- Ужас! - Тоэль сморщился. - И самое обидное - почти точно так и было, кроме моря крови и прочих ужасов. Полным дураком себя я хорошо помню, мерзкое состояние. Как же! Беда у девушки, надо помочь, плачет-то горько. Мальчик вот разве попался хороший, толковый. И не жадный.

- Ему достался замок, чьи стены почему-то не рухнули, вопреки легенде, - кивнула Деяна. - Он строил мельницы, сделав чертеж общим достоянием своих земель. Лишь брал долю с помола в уплату за знание. Не мучил людей непосильными податями. А титул уже потом появился, через три поколения. Графом назвался его правнук, Дэйн Залесский.

- Не знал, - приятно удивился Тоэль.

- Мой предок в одиннадцатом поколении, - добила его Деяна. - Ну как, приятно ощутить себя снова - полным дураком? Или для этого мне надо разложить с пяток костров и поплясать, а потом выпросить у тебя еще один сундук золота?

- Буквально помолодел лет на триста, - рассмеялся Тоэль. - Ты на колдунью и правда чем-то похожа. А деньги у меня и без плясок отобрала Джами, поумнеть я не сумел. Хотя... теперь мое золото не становится пылью. Умница Багдеш сделает из него много-много молоденьких овечек, доски, копченое мясо, зерно. Кстати, мельницу надо и здесь устроить. Только ветряную, горная река ненадежна. А вот в долине Огненных птиц поработает вода, там есть подходящий поток. Зима еще не отступила, и рассказать о мельницах я успею. Ларн, кого пришлешь слушать?

- С добрыми демонами и зима не скучна, - довольно кивнул вождь. - К старости время бежит все быстрее, а по твоей милости я вовсе холодов не приметил. Сам и послушаю, и еще пару толковых людей подберу, из своих да и из долинников тоже. Здесь низко, воздух плотный, скалы льдом не застужены, тепло приходит рано и охотно. Им первыми строиться. А наше высокогорное лето еще мерзнет в трех шубах... До середины апреля мы останемся тут, никак не меньше.

В марте зима сдалась, нехотя отступая шаг за шагом к кромке вечных льдов горных вершин, и зеленеющие склоны речной долины наполнились радующим глаз пушистым теплым снегом овечьего меха: нижние перевалы открылись, впуская обращенное в товар золото дракона по имени Тоэль. Обозы тянулись один за другим, сопровождаемые переселенцами. Многие ушли из родных гор, когда злые божки потребовали дани - людей и скота. Теперь возвращались, узнав о пресечении зла.

Кьенс привела последний торговый обоз.

Тоэль сидел в ангаре, отведенном для сборов старейшин племени и снавей. Он видел, как невысокая и очень решительная лучница прошла от двери, коротко поклонилась отцу и, не пытаясь упростить или смягчить сообщение, изложила все по порядку.