Семь мужей Эвелин Хьюго

– Хорошо, – согласилась я. – Я не против переехать к тебе ненадолго. Через месяц-другой у меня съемки нового фильма на «Коламбии», так что от тебя все равно будет ближе. Единственное обязательное условие – я беру с собой Луизу.

После расставания с Селией я снова наняла помощницу. Теперь мне некого было прятать в спальне. Луиза приехала из Сальвадора и была младше меня всего на пару лет. В свой первый рабочий день она во время перерыва на ланч позвонила по телефону своей маме и, стоя передо мной, заговорила на испанском: «La señora es tan bonita, pero loca»[20].

Я повернулась к ней и сказала: «Disculpe? Yo te puedo entender»[21].

Луиза испуганно посмотрела на меня и бросила трубку. «Lo siento. No sabía que usted hablaba Español»[22].

Я перешла на английский, потому что не хотела продолжать разговор на испанском, зная, как странно он у меня звучит.

– Я родом с Кубы и всю жизнь говорю на испанском.

Это было не совсем правдой. Я уже много лет не говорила на испанском.

Она посмотрела на меня, словно на картину, которую ей нужно было описать, и сказала:

– Вы совсем не похожи на кубинку.

– Pues, lo soy[23], – надменно ответила я.

Луиза кивнула, быстренько закончила ланч и отправилась менять постельное белье. После этого я еще полчаса сидела за столом и думала: «Да как она смеет лишать меня национальной идентичности?»

Но потом я огляделась и не увидела у себя в доме ни одной семейной фотографии, ни одной латиноамериканской книги, ни даже баночки с кумином на полочке со специями, но зато увидела светлые волосы в расческе. Увидела и поняла, что это не Луиза пыталась отнять у меня мою личность. Это сделала я сама. Я сама приняла решение быть не такой, какая есть на самом деле.

На Кубе правил Фидель Кастро. Эйзенхауэр к тому времени уже ввел экономические санкции. Операция в бухте Кочинос обернулась катастрофой. У американки кубинского происхождения могли возникнуть сложности. И вместо того чтобы идти по жизни как кубинка, я предпочла стереть из памяти свое происхождение. В какой-то степени это помогло мне сблизиться с отцом. Но с другой стороны, это отдалило меня от матери. От матери, ради которой я с самого начала старалась добиться всего, чего достигла.

Все это было моим решением. Результатом моих действий. Здесь не было вины Луизы. Я поняла, что не имею права обвинять ее в чем-то.

Тем вечером, собираясь уходить, она все еще чувствовала себя не в своей тарелке. Поэтому я проводила ее искренней улыбкой и сказала, что буду рада видеть ее завтра.

С того самого дня я больше не говорила с ней по-испански. Я слишком стеснялась, чувствовала себя предательницей. Но она иногда говорила на нем, и я втайне улыбалась, когда слышала, как Луиза шутит с мамой по телефону. Я дала понять, что понимаю ее. И я быстро сообразила, как много Луиза значит для меня. Я даже завидовала тому, насколько уверенно она чувствует себя в собственной шкуре. Не боится быть самой собой. И как гордится, что она – Луиза Хименес.

Она стала первой служанкой, которую я так высоко ценила. И я ни за что не стала бы переезжать без нее.

– Уверен, она замечательная, – сказал Рекс. – Бери ее с собой. А теперь практический вопрос: мы же будем спать на одной кровати?

– Не думаю, что это необходимо. В любом случае на Луизу можно положиться. В этом я уже убедилась. Пару раз в году можно закатывать вечеринки дома и притворяться, будто мы спим в одной комнате.

– И я могу и дальше делать… ну то, что делаю?

– Да, ты можешь все также спать, с кем пожелаешь.

– С кем пожелаю, кроме своей жены, – ухмыльнулся Рекс и сделал глоток из своего стакана.

– Главное, не попадайся.

Рекс отмахнулся, будто я говорила о каком-то пустяке.

– Рекс, я серьезно. Когда мне изменяют, это всегда заканчивается большим скандалом.

– Об этом тебе точно не стоит волноваться, – заверил Рекс.

Это предупреждение он воспринял серьезнее, чем все остальное, о чем я говорила ему до этого. Даже серьезнее, чем он относился к своей роли в «Анне Карениной».

– Я не буду делать ничего, что может выставить тебя в дурном свете. Это же в наших общих интересах.

– Спасибо, – с благодарностью сказала я. – Со своей стороны гарантирую то же самое. Я не буду доставлять тебе проблемы, обещаю.

Мы пожали друг другу руки.

– Что ж, мне пора идти. – Он посмотрел на часы. – У меня свидание с одной по уши влюбленной в меня особой, не хочу заставлять ее ждать.

Я встала, чтобы проводить его, пока он застегивал пальто.

– Так когда скрепим узы?

– Думаю, сначала придется пару раз появиться в городе, чтобы нас заметили вместе. И какое-то время пусть все останется так. Может, обменяемся кольцами в ноябре. Гарри сказал, что было бы здорово, если б наша свадьба состоялась за пару недель до выхода фильма в прокат.

– Чтобы всех шокировать.

– И заставить всех обсуждать фильм.

– Я – Вронский, ты – Анна…

– Этого не могло не случиться.

– Ты настоящий спец в таких делах.

– Ты тоже.