Семь смертных грехов. Роман-хроника. Книга первая. Изгнание

И стране нужно имя... Армии — вождь. И кто знает?.. Но как настойчив был на этот раз Шатилов, с какой верой он говорил: дальнейшая борьба невозможна, и ты покроешь себя позором, у тебя не осталось ничего, кроме незапятнанного имени, ехать теперь в Крым и брать под командование армию — безумие! Павлуша — добрая душа. Но разве могли остановить Врангеля его слова, если он знал твердо: приходит его час, наступает то мгновение, которого он ждал, может быть, всю жизнь. А другого не будет. Надо рисковать. Он не имеет права уклоняться, если перст судьбы указывает на него. Он пойдет с армией ее крестным путем. Он сможет разделить ее участь до конца: познать радость грядущих побед, а если придется — испить и горькую чашу поражений. Так он сказал французам и так же — этому английскому писаке, что крутился вокруг него весь вчерашний день. И себе он говорит сегодня: он рискнет, игра стоит свеч, Деникин упал и не встанет.

Итак, вперед, и да здравствует новый главнокомандующий! Он шел к власти с верой в свою интуицию и удачливость. Он ставил перед собой лишь одну цель и шел к ней своей широкой, уверенной походкой...

Начиналось утро 22 марта 1920 года. Оно обещало быть ярким и солнечным — для него, Врангеля...

Из дневника В. И. Шабеко

Надпись на дневнике: «Видел я все дела, какие делаются под солнцем, и вот все — суета... Екклезиаст, де. /, ст. 14».

«...21 марта 1920 года.

Вчера вернулся из Симферополя. Все та же мерзкая картина тылового развала. На фонарях повешенные, и это уже ничуть не удивляет благородную и просвещенную публику. Мимо повешенных в школу идут дети, и это тоже никого не беспокоит. Кем же станут эти дети, с младенчества привыкшие ж жестокости? Quos Deus perdere vult, prias dement at — Кого бог желает погубить, на того он посылает безумие.

Упорно муссируются слухи об отставке Деникина. После провала наступления на Москву, позора Одессы и Новороссийска что остается ему более? Но кто заменит его в последний час? Впрочем, справедливо замечал Гельвеций: «Каждый народ имеет своих великих людей, и если их нет, он их выдумывает». Русские люди горазды выдумывать. Им подавай вождя — хоть на десять минут, хоть навечно — чтобы были лозунги, молебны, торжественные клятвы предоставления свобод в будущем — для интеллигенции, земли — мужикам, 8-часовой рабочий день и повышение жалования — труженикам заводов и фабрик. Вождя, вождя! Хоть какого! Своего аль привозного — немца, француза, а то и скандинава, и татарина!.. За последние три года сколько их сменилось: велеречивый Керенский и железный Корнилов; тупой молчаливый Юденич, прозванный «Кирпичом»; полный политический профан Колчак, исключительно по недомыслию заполучивший титул Верховного правителя; кандидат в Наполеоны Деникин, окончательно запутавший дела гражданские... Кто следующий? Quosque tandem?.. Доколе же!

Начало века — начало новой эпохи, гибель всего старого, всего привычного. Конечно, страшно. Время, полное трагедий, еще не устоявшихся идей, новой морали, критериев добра и зла, самовыдвижения всевозможных честолюбцев и борьба их друг с другом за место «под троном». А, может, и на самом троне...