Семь свитков из Рас Альхага, или Энциклопедия заговоров

-Прокаженным, что ли?- усмехнулся Гвидо.- Чтоб его скрючило и покоробило.

Фьямметта схватила со стола самый большой нож и, взяв его двумя руками, наподобие меча, грозно набычилась и пробурчала смешным баском:

-Тамплиером!

-Тамплиером?!- поразился я.- Но почему тамплиером? Ведь вы же сами сказали, что до сих пор он наряжался простолюдином?

-Что ж непонятного?- хмыкнула Фьямметта.- Ведь французский король их всех поймал и посадил в застенок. Так?

Мы с Гвидо молча кивнули.

-Этих самых рыцарей обвинили во всех смертных грехах. В богохульстве, в ростовщичестве и даже в мужеложстве. Так? Значит, их всех будут судить, и ждет их самое ужасное наказание. Верно?

-Возможно,- вздохнул я и еще раз тяжело вздохнул, потому что мое сердце было внезапно охвачено нестерпимой тоской.

-Вот и у нас на празднике будут судить тамплиеров, и придется им, бедненьким,- тут Фьямметта тоже вздохнула, только с притворной грустью,- свиней на себе возить, а может, и на горячие сковородки садиться.

-Очень странное совпадение,- пробормотал я.

-Какое совпадение?- полюбопытствовала Фьямметта.

-Да мне тоже приходится порой выказывать себя тамплиером,- уклончиво ответил я, вновь обуреваемый какимито смутными опасениями и призраками.- Позвольте спросить вас, сударыня.

-Ах, не называйте меня "сударыней", мессер,- всплеснула ручками Фьямметта.- Лучше - по имени и даже на "ты", ведь какникак я ваша "сестренка".

-Однако, имея в виду мое нынешнее имя, я мог бы почитать вас и за родную матушку,- стараясь казаться веселым, ответил я.- Так вот, милая Фьямметта, в былое и не лучшее для нас с вами время, вы рассказывали мне небылицу про нашего вымышленного отца, якобы ставшего рыцарем Ордена Храма. Скажите, вы это только выдумывали, что называется, от ближайшей башмачной лавки, или же передавали, кое-что переврав, историю, уже вам известную?

-Ничего я не перевирала,- передернула плечиками Фьямметта.- Старушка выпытала у вас изрядную часть вашей собственной небылицы, которую вы припасли на случай всяких расспросов. А все остальное я как есть выдумывала на ходу, глядя на вас, мессер, и прикидывая в уме, что бы такое могло подействовать на человека такого вида, какой в тот день имели вы.

-Простите, дорогая Фьямметта, но именно это обстоятельство и изумляет меня до глубины души,- признался бывший лошадник,- поскольку я теперь смело могу признать вас и за провидицу Сивиллу. Ведь в некоторые подробности моей, по-видимому, действительной жизни вы попали, как хороший стрелок - в яблоко. Может быть, вы все-таки слышали от наперсницы из дома Ланфранко что-нибудь подобное о жизни самого Сентильи, потом забыли, а увидев меня, внешне похожего на Сентилью, невольно вспомнили.

-Ничем вы не были похожи на этого прохвоста и тогда, когда притворялись лошадником,- проговорила Фьямметта, обиженно надув губки.

-Ну, раз сестренка стоит на своем, значит, так оно и есть,- сказал Гвидо, заметив сильную тревогу на моем лице и решившись развеять собиравшуюся над нами темную тучу каких-то не понятных ни ему, ни его сестре опасений.

-Это, действительно, не так уж и важно,- отступил я, однако смутные предчувствия того, что некто неотрывно наблюдает за мной и теперь, продолжая устраивать самые необъяснимые обстоятельства по своему умыслу, вовсе не отступили от меня самого.

Брат и сестра смотрели на меня с участливой опаской.

-Все же я не могу понять, для чего Сентилье каждый раз корчить из себя гонимого, придурковатого или осужденного,- повернул я дело немного в сторону.- Ведь он человек, не привыкший ронять своего достоинства, самолюбивый и заносчивый.

-Но и хитрый, заметьте, мессер,- сразу подал голос Гвидо Буондельвенто.- Хитрюга, каких поискать. Многие во Флоренции точат на него зуб. Так вот, два раза в году, на праздник Золотого Осла и на праздник дураков, что народ, школяры и клирики устраивают под Рождество, этот пройдоха и позволяет всем поиздеваться над собой и даже, простите, мессер, измазать нечистотами. Такто кое-какие грешки ему и спускают. Вчера еще готовы были насадить его на вертел, а сегодня уж толкуют: "Не такой он уж и дурной малый. Вон как его в грязи выволокли, а он и не пикнул". Прямотаки святым смиренником этот прохвост ходит потом по улицам, сожги его антонов огонь!

Тут пришло мне в голову спросить Гвидо:

-А что он, денежные дела нечисто ведет?

-Не то, чтобы уж совсем нечисто,- вдруг замялся Гвидо,- а только уж больно хитро. Вроде и обмана нет, а глядишь, уже обобрал человека донага, как коза лавровый куст. Очень он дело запутывает, а когда в кости возьмется играть, тут уж ему везет, как самому дьяволу.

-Да хватит тебе поминать дома нечистого!- рассердилась Фьямметта.- И что вы все заладили про этого Сентилью, будь он неладен. Пора бы и получше найти себе занятие. Вот слушайте меня, дурного вам, синьоры, не посоветую. Тамплиеров нам сам Бог послал.

-Ну, теперь ты скажешь!- разразился смехом Гвидо.- Уж кто их послал, так о том ты сама не хочешь говорить.