Семь свитков из Рас Альхага, или Энциклопедия заговоров

Затянувшееся высокой пеленой облаков рассветное небо уже мало отличалось по цвету от серых плит под ногами. Глаз уже мог легко различить на них даже самые тонкие трещины, а белое оперение стрелы, пронзившей черную кору древнего кипариса, пылало перед нами, как пламя самой дорогой свечи из воска горных пчел.

Рыцарь Эд подошел к дважды раненому кипарису решительным шагом и отломил древко стрелы у самого наконечника. Тонкой жилой, пропущенной через отверстие в древке, вроде нитки через игольное ушко, к стреле был привязан свернутый трубочкой листок пергамента.

Сломав древко еще раз, прямо по отверстию, рыцарь Эд освободил таинственное послание. Света как раз хватало на то, чтобы разобрать строки важных вестей, столь важных, что лицо и осанка доблестного комтура изменились трижды, пока он читал и перечитывал франкские, как я приметил, буквы, начертанные неведомой рукой.

-Мессир!- произнес он глухим, словно бы простуженным голосом, и в его мутно покрасневших от тревог и бессонной ночи глазах я прочел великую важность нового, нежданного послания.

-Мессир!- повторил рыцарь Эд.- Наше будущее столь же теперь ясно, сколь и страшно. Со дня на день король Франции Филипп Четвертый арестует всех тамплиеров на доступных ему землях. Будут заключены в тюрьму сам Великий Магистр Жак де Молэ и весь Верховный Капитул. Все имущество Ордена будет конфисковано в пользу короны.

Мало вестей из поднебесного мира могли теперь удивить меня, но эта весть оказалась из той самой заветной дюжины.

-Брат Эд!- едва переведя дух, прошептал я.- Так чья здесь воля? Что хорошо, а что плохо?

-Мессир!- борясь с растерянностью, проговорил комтур тамплиеров Рума.- У вас больше простора в голове. Рассудите сами и скажите мне.

-Что я могу сказать?- бессильно развел я руками.

Бросив под дерево остаток стрелы с белым оперением, комтур снова обратил взор на пергамент и убедился еще раз, что столь сокрушительное известие не было всего-навсего порождением его собственного мозга, утомленного бессонницей.

-Мессир, ведь это не очищение Ордена, а его полное уничтожение,- пояснил комтур, справившись с приступом растерянности.- Мессир, мы насчитали множество тайных и могущественных сил, но самой сокрушительной оказалась обычная человеческая зависть. Король издержал казну и теперь нашел способ обогатиться, не отправляясь завоевывать обильную золотом Индию.

-Что вам еще известно о короле Франции?- спросил я, ибо хорошо постиг за последнее время только одно ремесло: как задавать вопросы.

-Ничего хорошего,- покачал головой рыцарь Эд.- Он злой и корыстный человек. Говорят, что весьма пригож лицом и не брезгует мужеложством. Хитрый мот и враг веры Христовой. Все его деяния были направлены на то, чтобы сокрушить твердыню христианства в Риме. Ему удалось отравить Папу и посадить на Святой престол бордосского архиепископа, человека робкого и безвольного.

-Может быть, ассасины добрались и до королевского престола?- предположил я.

-Что вы хотите сказать, мессир?- изумился новому обороту рыцарь Эд.

-Вдруг король Филипп и есть самый настоящий ассасин,- без особого сомнения на сердце раскрыл я свою мысль до конца.

-Ассасин?!- содрогнулся доблестный рыцарь.

Молча оглядел он окружавшие нас стены, поднял глаза на вершину кипариса и, успокоившись, проговорил:

-Такое даже представить себе невозможно.

-Пусть не ассасин, а "варвар-завоеватель",- так я, свободный от всяких вассальных законов, легко перебросил скипетр и тиару из одной руки в другую.- Может быть, очистительный ураган, подобный монгольскому нашествию, все же станет полезен Ордену?

-Мессир, - пожав плечами, обратился ко мне рыцарь Эд,- вообразите себе, что город некого королевства захвачен жестоким врагом, и его жители возлагают все свои надежды на скорый приход армии короля. Вот король приходит, осаждает его стены и вместе с чужеземным врагом уничтожает всех чаявших спасения горожан.

-Ужасная картина,- признал я.

-Здесь происходит нечто подобное,- продолжал рыцарь Эд.- Честных тамплиеров немало. Можно ли быть уверенным, что все они знают о тайне Румской капеллы. Наверно, королю доносили из разных источников о кощунствах, происходящих в некоторых замках Ордена. Ясно только, что король Филипп опасается не кощунств, а военной мощи Ордена и его богатства. Это означает одно: всё арестованные, праведные и грешные, будут осуждены на смерть. А ведь нам известно, что последние годы сам Великий Магистр Жак де Молэ уже начинал колебаться, ступая то на белые, то на черные клетки шахматного поля.

"Вот произойдет фокус, если король Филипп и окажется тем самым Великим Мстителем, которому я должен послужить всей своей судьбою",- подумал я, но эту мрачную мысль решил не высказывать вслух.

Позади нас послышался довольно робкий шум, и мы увидели приора, торопившегося к священному дереву и к не менее священному известию, от которого у бедного служителя, судя по его виду, мог бы случиться удар прямо у подножия кипариса.