Семейные обязательства

— Жить хотел, — очень серьезно ответил Эрик. — Оставить принца той банде, что нас убивать пришла — развязать войну, в которой мы все огребем по самое… Кхм… В общем, нельзя оставлять. Прибить на месте — очевидный выход, но тогда не видать мне покоя от имперских спецслужб. Император побитого папашу мне еще простит, а убитого — вряд ли. Вот я его в телепорт и затащил. Думал, если взорвется от святости короны — ну, значит, судьба у принца такая, от царской регалии помереть.

— Это не святыня, — неожиданно для себя сказала Элиза. — Это очень старая железная корона. Возможно, Мстислава, — она подошла к батальному полотну и указала на полководца с простертым мечом, — Похоже, что у Основателя на голове — она.

— Похоже, — кивнули Эрик с Настей.

— Но почему она не святыня?! — воскликнул охранитель. — Эрик, Федот-Стрелец, за ногу тебя дери, ты ведь это все спер в императорском шатре? Корону, цепь, драгоценности?

— Угу. Хотел Александра зарезать, а он удрал. Ну и я цапнул коробку, на столе стояла, он в ней рылся. Я только потом разглядел, какое богатство уволок.

— Это уже не корона, — уверенно сказала Настя. — Это — копия короны. Настоящая — на Александре, и вот она-то, должно быть, святыня. А это… Анте… Онти… Слово замудреное есть, да я не вспомню. Древность, в общем.

— Ээээ… — протянул охранитель.

— Ну, — хмыкнул Эрик. — Про что молятся — то и свято. Прынц, вон, корону святыней считал и не мог в ней колдовать. На то и расчет был. А как понял, что нет — сразу, зараза, раздухарился.

Эрик потер живот — там, где несколько часов назад горела куртка, подожженная огненным магом.

— Что?! — снова охнул отец Георгий. — То есть святыни у тебя не было? Ты…

— Обдурил вас с принцем? Ага. Ничего другого не оставалось. В короне святости давным-давно нет. Видите ли, Ваше Преосвященство, — Эрик снова перешел на речь образованного человека, — когда Александр лишился короны и части драгоценностей, он это скрыл. Выковать новую железную — дело нехитрое, я бы так же сделал. Зачем подданным знать, что регалии похищены? Лишнее это. А корона — это не железка, это власть, это любовь и ненависть к Помазаннику, молитвы за императора и так далее. Она святыня не потому, что ее когда-то Мстислав в руках подержал, а потому что была символом. Теперь символ — другое… изделие. А это, как верно сказала Настя, просто антиквариат. Святость ушла на то, что используется.

— Давно ты об этом знал? — севшим голосом спросил охранитель.

— Да почти с самого начала, как цацками разжился. Пробовал ими магию глушить, да не вышло. Вот и пришлось разобраться в природе святости коронных регалий. Хорошо, что принц про это не знал, видимо, раньше короны хранили побережнее. Кстати, повторяю — как доберетесь до Александра, скажите, что я с радостью продам ему все эти несметные богатства.

* * *

На следующий день резко потеплело, а к ночи налетела зимняя гроза. Такие перепады погоды не редкость в предгорьях, иногда по горному хребту, как по трубе, в восточный Гарц приносило потоки теплого воздуха, они смешивались с зимней стужей и в небе, как при Тридевятом царстве, продолжалась вечная битва зимних и летних богов.

Ветер завывал в дымоходах древнего замка, в свете молний стены и башни казались картинкой на развороте книги страшных сказок. Элиза вполне допускала, что мифы могут оживать.

Она вышла на крыльцо, в вязкую черноту, наполненную потоками холодного дождя, стояла под козырьком, обнимала себя за плечи и собиралась с духом, чтобы пойти спать.

Почему-то было очень страшно остаться одной.

Эрик, снова и как всегда, был рядом. Сейчас он почему-то встал не за плечом, как обычно, а почти перед ней, на ступеньки, рядом с льющимися с навеса потоками воды. Фонарь Элиза не взяла, и теперь вглядывалась в темноту. Ее завораживали картины, выхваченные из ночи вспышками. Тонкие деревца на замковом валу гнулись от ветра, крупные капли дождя прибивали к земле прошлогоднюю листву, стучала плохо закрепленная ставня в восточной башне.

Элиза шагнула к пролому в перилах. Деревянные столбики давно прогнили, их следовало бы заменить, но пока у Элизы были более срочные планы. Ветер кинул ей в лицо пригоршню воды, над головой вспыхнула новая, ослепительно-белая молния, и в ее свете Элизе показалось, что она видит какую-то темную фигуру рядом с башней.

В следующую секунду мир качнулся, и она кубарем полетела с крыльца от сильного удара в плечо. Падая, Элиза проломила ветхое ограждение и с размаху плюхнулась в отвратительную ледяную лужу. Жуткий грохот грома заглушил ее крик.

— Не высовывайтесь, — негромко велел ей спрыгнувший рядом Эрик, — молчите, сидите тихо.

Охранник растворился в пелене дождя. Элиза, всхлипнув, отползла в угол, к стене. Очень болело колено, она ободрала ладони, зубы стучали от холода, но сидеть и ждать было еще страшнее. Элиза привстала, пытаясь рассмотреть, что происходит, но увидела только желто-оранжевую вспышку выстрела в окне башни.