Серафим

Я хмуро посмотрела на архангела.

– Не говори так. Это неправда.

– Разве?

Я остановила Ашера, и мой маленький чемоданчик, который он решил нести, а не катить, покачнулся в его сжатом до побелевших костяшек кулаке.

– Они сами сотворили это с собой. Все, что ты сделал, – попытался им помочь.

– Если бы я не вмешался…

– Их души зачахли бы в том склепе. – Ледяной холодок пробежал по моей спине, будто я снова оказалась на кладбище Монпарнас. – Лей и Джаред были обречены с того момента, как их души встретились. Особенно если твои подозрения верны. Я имею в виду, если бы я потеряла тебя…

Он прижал палец к моим губам, заставляя меня замолчать.

– Ты останешься со мной, Селеста, до конца своей бесконечно долгой жизни.

Я сглотнула, потом еще раз. Моя жизнь все еще далека от бесконечности.

– Расскажи мне о моей миссии.

Пока мы шли, Ашер снабдил меня справочной информацией о моей грешнице, о ее прошлом и о нынешней ситуации, а затем назвал ее счет: 28.

– Если бы я только могла взять две Тройки. Или четыре. Я бы завершила…

– Никаких Троек. – Тон Ашера не допускал возражений. – Поскольку из-за моих обязанностей нам придется переезжать каждые два дня, ты будешь брать на себя в основном десятки и двадцатки. Может быть, изредка тридцатки, в зависимости от их греха.

Несмотря на выходные и довольно ранний час, Вена постепенно начинала просыпаться, и я, словно туристка, вертела шеей, пытаясь охватить все вокруг. Тем более что это улицы, по которым ходил Ашер. Стены, мимо которых он прогуливался. Воздух, которым дышал.

– Наверное, сто лет назад все выглядело совсем иначе, – размышляла я вслух.

Он кивнул, погрузившись в собственные мысли.

– Это был совершенно другой мир. Когда я вернулся после длительного отпуска…

Я приподняла бровь.

– Длительного отпуска?

– Звучит лучше, чем столетнее заточение, не так ли?

Я вздохнула, желая, чтобы Семерка просто внесла поправки в новую конституцию.

– Так что же произошло, когда ты вернулся?

– Я пролетел над Веной, потом вернулся в гильдию и несколько лет отказывался снова видеть свой город. Я не мог принять то, как сильно он изменился. Как моя любимая bäckerei[13] превратилась в унылое серое правительственное здание.

Роскошная архитектура и широкие проспекты напомнили мне о Париже, который, в свою очередь, всколыхнул воспоминания о Мими. Как бы мне хотелось увидеть ее, хотя бы на один день. Как бы хотелось, чтобы потоки не заставляли чернила выцветать и не делали бесполезными вышки сотовой связи и голографические телефоны гильдий.

Спустя несколько минут мы вошли в шикарный пятизвездочный отель, который напоминал греческий дворец с белыми колоннами, полированными полами и золотой отделкой.

– Мадам и месье Ашер, willkommen[14]. – Консьерж в сером костюме обогнул стол и протянул руку в сторону Ашера. – Могу я взять это у вас?

Ашер поставил мой чемодан на пол, и мужчина щелкнул пальцами, подзывая посыльного. Все это немного нелепо, но я не возражала, потому что Ашер прошептал:

– Пусть они почувствуют себя полезными, levsheh.

Консьерж провел рукой по лацкану.

– Ваш номер готов.

– Мадам Ашер? – пробормотала я, пока мы шли за щебечущим консьержем к лифтам, мои ботинки скрипели по блестящему полу.

– Я мог бы сойти за месье Селесту, полагаю. Так сказать, в ногу со временем.

Я легонько ткнула его локтем в ребра.

* * *

Ашер сказал, что вернется в шесть, чтобы забрать меня, но назначенный час уже миновал, а он все не появлялся. И даже не отвечал на сообщения, которые я отправляла ему, когда покинула клинику пластической хирургии, где моя грешница исправляла тех, кому помощь не требовалась.

Выйдя из ее кабинета, я почувствовала энтузиазм и уверенность в том, что мне удалось изменить выбранный ею курс прибыли – тот, который заставлял ее побуждать клиентов все больше и больше менять себя, – и сподвигнуть взяться за менее удачливых пациентов. Тех, кто нуждался в реконструктивной хирургии, но не мог ее себе позволить.

Поскольку поступки говорят громче слов, я нашла людей, которые остро нуждались в ее мастерстве, и передала ей три подробные анкеты с фотографиями и историями, способными растопить даже ледяное сердце Элизы.

Я проверила время на телефоне, затем снова попыталась позвонить Ашеру. Мой звонок сразу же попал на голосовую почту. Я постучала телефоном по бедру и, прищурившись, взглянула на горизонт, где солнце скрывалось за рекой Дунай, отбрасывая тени на чужой город.

Душа сжалась в комок, я отвернулась от заката и зашагала по мощеному балкону – такому же огромному, как и забронированный Ашером номер, – в сторону спальни. Если в ближайшие десять минут он не подаст признаков жизни, я отправлюсь в гильдию. Затягивая завязки халата, я пыталась вспомнить достопримечательности, мимо которых мы проезжали. Там была небольшая церковь, хотя я полагала, что это не поможет, учитывая количество церквей на квадратную милю в европейских городах.

Я уже собиралась сбросить халат, когда дверь комнаты с писком открылась.

Из пальцев Ашера выскользнул большой алый пакет с покупками.