Серафим Саровский

— Ну, — сказал он, — когда нет, то да упокоит их Господь Бог во Царствии Своем. А когда бы живы были, то надлежало бы вам воспитать их в страхе Божием, ибо, ваше Боголюбие, не надобно презирать и незаконнорожденных детей — они не виноваты в своем появлении на свет. Да и родителей их лучше не осуждать, ибо неосуждение есть половина спасения… Был, например, случай в Греции: вельможа царский, ехавший через реку, увидел девушку, моющую платье. Пленившись ее красотой и узнав, что она дочь вдовицы, пребыл с нею. После этого девица эта увидела сон, будто звезда пресветлая скатилась ей в утробу. Некий великий и Боговдохновенный старец, к коему она и мать его обратились, возвещая бывшее, объяснил им, что родится некто великий от этой дочери. И родился батюшка угодник Божий Феодор Сикеот, хранить которого к нему приставил Господь, кроме ангела хранителя, еще и великомученика Георгия Победоносца… Слава Богу! Вельми хорошо сделали вы, что наградили ту девицу и отдали ее замуж… Но, ваше Боголюбие, жизнь велика и в жизни многое случается. Бывают и такие случаи, что вы ли, или другой какой мужчина хоть и не имеете не только никакого близкого дела с девицей, но даже и мало знакомы с нею, а девицу ту станут поносить за вас ли, или за кого другого, и станут говорить: ближняя-де она его и он-де живет с нею, то хоть и есть пословица, крайне, впрочем, неугодная Богу, что быль-де молодцу — не укор, и хоть мужчин и не укоряют много за это, но девице, даже и сохранившей целомудрие, потеря честного имени и доброй славы — хуже смерти. Молю и прошу, ваше Боголюбие, не презрите словес и не забудьте убогой просьбы моей…

Тут Батюшка поклонился мне до лица земли и вставши продолжал:

— Если когда-нибудь где-нибудь девицу станут поносить за вас, что-де она ближняя и искренняя мотовиловская, а про вас будут говорить, что вы живете с ней, то хоть бы вы и вовсе не касались ее, прошу и умоляю вас — уважьте просьбу убогого Серафима — освятите ее себе!

— Как, Батюшка, освятить?

— Не об освящении говорю я: как чистая дева она свята и без того. Освятите ее себе в подружие, то есть поймите ее себе в жены, просто сказать — женитесь на ней!

И Батюшка снова, во второй раз, преклонился предо мною до лица земли. Я тоже припал к его ногам и когда встал, то сказал ему:

— Да что это вы, Батюшка? О ком вы говорите? Ведь я уже сказал вам, что та девушка, которая жила у меня, уже пристроена, а новых, поверьте, с тех пор как я задумал жениться на Языковой, а тем более как стал бывать у вас, у меня уже нет ни одной.

— Эх, ваше Боголюбие, какие вы!.. Не о теперешнем времени я вам говорю, а о грядущем. Ведь я вам сказал, что жизнь велика, и в жизни многое случается. Так вот как с вами впереди случится, что вас станут укорять за какую-нибудь девушку, а ее поносить за вас, то вот тогда-то не забудьте просьбы и мольбы убогого Серафима — женитесь на девушке этой!

И Батюшка в третий раз поклонился мне, грешному, до лица земли, а я опять упал ему в ноги.

Вставши и прямо глядя мне в глаза, отец Серафим стал зорко в меня всматриваться и, как бы заглянув мне в самую душу, спросил:

— Ну что же, батюшка, исполните вы просьбу убогого Серафима?

И я сказал:

— Если Бог удостоит исполнить, то постараюсь сделать, как вы желаете!

— Ну, — сказал отец Серафим, — благодарю вас! Не забудьте же эту девушку!.. А она, скажу вам я, убогий Серафим, она, как ангел Божий и по душе, и по плоти…

Потом, помолчав некоторое время и всматриваясь в меня проницательно и как бы насквозь пронизывая меня своим взором, он добавил:

— Но, может быть, вы смутитесь, когда я вам скажу ее звание?.. Она — простая крестьянка!.. Но не смущайтесь сим, ваше Боголюбие: она и по праотцу нашему Адаму, и по Господе нашем Иисусе Христе сущая вам сестра!

Тут Батюшка стал говорить о том, как нам жить с будущей моей женой, и беседу свою завершил повторением просьбы своей, умоляя не забывать ни просьбы своей, ни беседы, а затем отпустил с миром, ничего уже не говоря о Языковой»^{440}.

Сразу оговоримся, кто такая Языкова. Екатерина Михайловна Языкова, годы жизни: 1817—1852-й, проживала в родительском имении, селе Языкове Корсуньского уезда, в 65 верстах от Симбирска. Родная сестра известного русского поэта эпохи романтизма Николая Михайловича Языкова. В 1831 году умирает мама — Екатерина Александровна, в девичестве Ермолова. В 1836 году умирает отец прапорщик Михаил Петрович Языков. В этом же году шестнадцатилетняя Екатерина выходит замуж за известного писателя-славянофила Алексея Степановича Хомякова. Мотовилов в своих «Записках» рассказывает о своем желании заполучить руку и сердце Екатерины Языковой, «страстно любившейся тогда мною, что продолжалось более семи лет — с 1830 года»^{441}.

Любить Мотовилов мог девушку и царских кровей, только жених, хотя и богатый, не представлял интереса для дочек из дворянского сословия — страдающий душевным заболеванием и прелюбодей, поэтому неудивительно, что мечты остались мечтами.