Серафина и черный плащ

Серафина собственными глазами видела, что Человек в черном плаще поглощает любого ребенка, которого встретит, но она знала, что сейчас он желает получить именно Брэдена Вандербильта. Она поняла это еще тогда, когда Человек в черном плаще напал на них в лесу. Он приходил не за Ноланом, а за Брэденом. Он жаждал получить способности Брэдена к верховой езде, и, главное, его умение общаться с животными, которое граничило с телепатией. Серафина представила, каково это — подружиться со всеми животными вокруг нее и даже научиться ими повелевать.

Но было еще кое-что. То, что заставляло мистера Торна поглощать все новых и новых детей; каждую ночь — по ребенку. Любому ребенку. И вот эту потребность Серафина могла использовать против него. Она встретится с ним лицом к лицу на самом страшном поле битвы, какое только можно представить. Она победит его раз и навсегда. Или погибнет, сражаясь.

Серафина повернула назад, к особняку.

В полночь она спустилась в мастерскую. Ее не удивило то, что папаша, измученный после тяжелого рабочего дня, все так же спит, тихо похрапывая, на топчане. Но, подойдя к своей постели за бойлером, Серафина вдруг увидела там что-то. Шагнув вперед, она узнала платье, подаренное ей Брэденом. Значит, в ее отсутствие он заходил сюда, чтобы оставить подарок.

К платью была приложена записка:

С,

Те и Дя решили твердо. Я уезжаю завтра рано утром с Т. Увидимся через несколько дней. Пожалуйста, береги себя до моего возвращения.

Б.

Серафина смотрела на записку и не верила собственным глазам. Он действительно был готов подчиниться желанию дяди и тети!

Девочка перевела взгляд на платье. Она знала, что Брэден ни о чем таком даже не думал, но подарок отлично вписывался в ее план. Теперь она будет выглядеть так, как должно.

Время убегать и прятаться прошло. Она сделает все, чтобы этот человек обязательно увидел ее. Сегодня же ночью.

У Самого Главного Крысолова появилась срочная работа.

20

Серафина надела прекрасное темно-бордовое зимнее платье, которое ей прошлой ночью подарил Брэден.

Длинная юбка тяжело повисла вдоль ног, замысловатый корсет из черного велюра плотно облегал спину и грудную клетку. Серафина забеспокоилась, что он будет сковывать ее во время решающего боя, и долго крутилась и вертелась, проверяя свободу движений. В женской одежде было странно и непривычно, но так захватывающе! Впервые в жизни она примеряла настоящее платье, и это казалось ей чуть ли не волшебством. Ткань была такая мягкая, гладкая — женственная. У нее еще никогда не было таких вещей. Серафина чувствовала себя одной из девочек, о которых раньше только читала в книжках. Настоящей девочкой, у которой есть семья: братья и сестры, мама и папа, друзья.

Серафина быстро умылась, причесалась и привела себя в порядок, чтобы казаться хорошенькой. Пусть это смешно, но ей необходимо было выглядеть самым лучшим образом. Девочка представила, что собирается на необыкновенный бал, что бальный зал полон сияющих красотой дам и джентльменов. И мальчиков, которые будут приглашать ее на танец.

К сожалению, она шла вовсе не на бал. И ни на секунду не забывала об этом.

При мысли о том, куда именно она собирается на самом деле, о тех темных силах, с которыми ей предстоит встретиться, ее охватывала жуть, как будто она прыгнула в бездонную пропасть и уже никогда не выберется обратно.

Серафина постаралась задвинуть подальше страшные мысли и принялась шнуровать платье на спине. Пальцы дрожали, было ужасно неудобно. «У обычных девочек должны быть чрезвычайно длинные и гибкие руки, чтобы справляться с этим каждый вечер», — подумала она.

Закончив наряжаться, Серафина в последний раз оглядела мастерскую. Ее не оставляло чувство, что она сюда не вернется. Девочка посмотрела на спящего отца, такого усталого и озабоченного. Он совершенно вымотался за последние дни, пытаясь починить генератор и уследить за вечно пропадающей дочерью. Серафине очень хотелось свернуться калачиком у него под рукой, как она любила, но сейчас было не до того.

Спи, па.

Наконец, собравшись с силами, Серафина покинула мастерскую, прошла через подвал и поднялась на первый этаж.

Передохнула немного на верхней ступеньке и зашагала по темному коридору.

Она специально шла медленно. Не пряталась и не шарахалась по углам, а двигалась по центру широкого коридора, как и пристало юной леди, как ходили все девочки, за которыми она столько раз подглядывала из темноты на протяжении многих лет. Серафина изо всех сил изображала беспомощную дочку одного из гостей. Не охотницу, а беззащитное дитя.

В воздухе не было ни ветерка. Лунный свет падал сквозь окна на мраморный пол. Старинные часы в Большом зале пробили двенадцать раз. Коридоры были пусты, лишь кое-где горели редкие свечи, освещая дорогу гостям. Но девочка чувствовала, что еще не все легли.