Сердечные риски, или пять валентинок (СИ)

- Ничего страшного. Теперь все будет иначе, - шумно выдохнул и с ухмылкой, форсируя слова, закончил:

- Так, Арина Витальевна, полагаю, экстренные переговоры закончены, можем ехать дальше.

Я слабо улыбнулась его шутке, ощущая, что больна виной, выбита из колеи и запредельно устала. Пока могу лишь оставить все вот в таком взболтанном состоянии. В любом случае, сейчас не разберусь в происходящем. Мы оба не показали себя разумными людьми, руководствующимися профессиональной этикой. Но, наверное, сделали шаг к тому, чтобы исправиться.

Откинув гудящую голову на подголовник, я повернулась к окну. Уловила сизо-серую дымку облачного ночного неба, густо взбитую, точно крем, одна за одной помчались ослепляющие точки фонарей – неожиданный раздражитель. На миг прикрыла веки.

Растянувшийся в вечность день. С неправдоподобными изматывающими событиями. Потом… После определюсь, как быть с ними.

Внезапный толчок – и я выпрямилась на сидении, распахнув глаза. В следующую секунду машина остановилась.

- Простите, не заметил выбоину. Вы задремали…

Он смотрел на меня, пристально, с какой-то печальной нежностью. В замешательстве, борясь со смущением, досадуя на себя, перевела взгляд за его спину – мы у моего дома.

- Какой у вас подъезд?

- Вот этот. Как раз напротив, - с хмельной со сна головой я засобиралась: накинула шарф, заправила его концы под пальто, застегнула пуговицы. – Спасибо, что подвезли, - суетливо достала из сумки перчатки, дернула молнию.

Успокоиться. Нервозностью не исправишь нелицеприятный факт того, что заснула. Подвела саму себя…

- Да не за что, - мягкий вкрадчивый баритон.

- Думаю, есть. Спокойной ночи.

Развернулась к двери, уже намеревалась открыть ее, как вдруг:

- Арина?

Вздрогнула, услышав свое имя, произнесенное с какой-то тихой, ласковой осторожностью.

- Да?

- Мы теперь друзья? Так? – он протянул мне правую ладонь. Для рукопожатия. Как скрепление договора.

Улыбался так очаровательно и заразительно, что я, словно околдованная, ошеломленная, перестала дышать. Не получилось отвести глаз, спрятаться от его просящего взгляда. На секунду растерялась: не являлось верным ни состоять с ним в конфронтации, ни держать холодный нейтралитет, ни шагнуть в зону фамильярности, предполагаемую дружбой. В конце концов, дистанция «сотрудник-начальник» более оправдана всем: и обстоятельствами, и профессиональными установками. Но отказать ему…

- Конечно, - потянувшись, вложила свою ладонь в его.

Сильная рука, сжимает твердо, но в то же время с деликатностью. Очень горячая. Практически электрический жар, искрами пробежавший по всему моему телу.

Что странно, это электрическое, будоражащее тепло оставалось со мной даже тогда, когда после быстрого душа я ложилась в постель. След, напоминающий об этом разговоре, о нем, импульсивном, прямолинейном, чрезмерно настойчивом, увлекающемся мужчине-идеалисте.

Мысленно встряхнулась, напомнив себе, что очень устала и перенервничала сегодня.

Глава 3

12-16 января 20** г.

Такого ветра, что поднялся следующим утром, припомнить не могла. Мело так, что земля превратилась в сплошную белесую колеблющуюся дымку с хаотично сменяющимся рисунком снежных приливов и отливов.

Рабочая рутина надежно поглотила меня до пяти часов вечера, однако в краткие моменты перерывов я мысленно возвращалась к вчерашнему разговору с Вадимом. Все еще трудно было уложить в голове произошедшее между нами… С другой стороны, это хорошо, что такой разговор случился – дает надежду, разрешает все недоразумения, в том числе и те, которые могут возникнуть в дальнейшем. И все же по-прежнему чувствовала себя ошеломленной, пожалуй, в той же степени, что и минувшим вечером. Корила себя за прошлое и не имела представлений, как действовать в настоящем. И практически не покидала своего рабочего места, отдавая себе отчет в том, что пока не готова встретиться с ним.

Около половины шестого в офис менеджеров вплыла Кира. После кокетливого приветствия, адресованного преимущественно мужчинам, она бросила мне:

- Арин, загляни к Вадиму Евгеньевичу. Он просил передать, что ждет, - и с намеком ухмыльнувшись, погрузилась в беседу с Ярославом Алексеевым, что-то начав объяснять ему, жеманничая и хихикая.

Я не торопилась – необходимо было максимально собраться, психологически подготовиться, подавить нервозность. Задавалась вопросами: зачем он меня вызывает? с каким настроем встретит? Если учесть, что вчера мы с ним расстались на дружеской ноте, то, вероятно, стоит ожидать положительного. Но сердце замирало и внутренности обдавал холодок, когда открывала дверь его кабинета.

Как и всегда, он работал за компьютером, окруженный листопадом файлов и обычным беспорядком, однако тут же оторвался от монитора, чтобы посмотреть, как я вхожу. Остановившись в трех шагах от его стола, никак не могла решиться: подойти ближе? Сесть?

Сорочка в серую и бледно-розовую полосы, черный галстук с хаотичным волнистым синим рисунком – ну почему он так беспомощен в адекватном выборе одежды, а ведь замечательный человек!