Сердце Дракона. Финал целиком. Цикл завершен

— Надо всегда все продумывать на пару шагов вперед, Хаджи-дружище, — на облаках появилась черная клякса из которой вынырнул Хельмер. В своем привычном изорванном пальто, в котором каждая из прорех скалилась злобной пастью. С широкополой шляпой, прикрывавший часть лица, обнажая единственный глаз и с пылающей алой сферой в руках. — Замечательную ты нам лестницу из перышков построил от границы до неба. Тебя там ощипывали? Признавайся, негодник! Развлекался тут всячески, пока мы войско собирали?

— Войско? — переспросил Хаджар, окончательно потерявший связь с реальность. — О чем ты?

Хельмер взмахнул рукой и сотни, тысячи, десятки тысяч черных клякс появились на облаках. И из каждой из них выходил солдат.

В черной броне. С черными шлемами и щитами. Копья сверкали мрачными наконечниками. Луки и стрелы были вжаты в землю. На их спинах реяли синие плащи с изображением луны, на фоне которой парила птица Кецаль.

Сто рядов по две тысячи в каждом. За их спинами высились десятки осадные башни, грозно сияли сотни мортир и осадных пушек. Обозы и подвозы без счета. Кони ржали и стучали копытами о землю.

Но не это главное.

Главное, что каждое лицо из этих двух сотен тысяч Хаджар видел, помнил и узнал. Это были его солдаты. Солдаты тех армий, которыми он руководил в Лидусе, Дарнасе, Чужих Землях и даже в краю Бессмертных.

Войны дома Ярости Клинка стояли среди остальных.

— Я долго удержать атмосферу Седьмого Неба не смогу, — шепнул ему на ухо Хельмер, в руках которого дрожала кровавая сфера. — Так что если ты что-то не придумаешь — они все, включая меня и тебя, раз, как я вижу, ты почти до суха вытек, превратятся в пыль.

Хаджар смотрел на эти лица. Лица тех, с кем когда-то пересеклись тропы его жизни.

Они стояли здесь. Перед ним. Двести тысяч смертных, поднявшихся на Седьмое Небо.

О чем вообще говорил Хельмер. Даже если… даже если что-то произойдет, то как они смогут противостоять легионам богов. Даже те тридцать тысяч, что в данный момент спокойно стоят в отдалении и наблюдают за происходящим — даже их не получится не то, что разбить, а даже ранить.

Ведь это были боги, а сюда пришли простые смерт…

— Генерал! — прозвучало из рядов солдат.

— Генерал Хаджар! — завторил ему другой голос.

— Генерал! — грохнули ряды.

— Генерал! — ударили копья о щиты.

— Генерал! — сталь загремела о сталь.

Они пришли сюда. Две сотни тысяч смертных. Зная, что поднимаются на смерть. Зная, что не смогут даже оцарапать противника. И все же — они пришли сюда. Потому что каждый из них был готов отдать жизнь за то, во что верил.

— Сокрушим богов! — закричали те, кто пережил бойню Дарнаса и Ласкана.

— Мы армия Безумного Генерала! — завопили те, кто когда-то осаждал Черные Горы Балиума.

Хаджар посмотрел на обожженные пальцы. На них словно осталось прикосновение его дочери.

« Я всегда буду рядом… как и твоя собственная сила…»

«В самом конце лишь твоя собственная сила будет иметь значение…»

«Красивый… у тебя будет… Закон, Синий Генерал».

— Твой генеральский плащ и медальон, варвар, — Эйнен протянул ему два свертка.

— Спасибо, лысый.

Хаджар накинул на плечи синий плащ и надел на шею медальон в форме полумесяца.

Он сжал в руках простой клинок, принесенный ему Карейн и посмотрел на небо. Там не было ветра. Не парила птица Кецаль. Не было ни Терны, ни силы Души, ни Истинных Имен.

— Я долго не выдержу, Хаджи! — заскрипел зубами Хельмер.

Но ничего этого и не требовалось

Никогда не требовалось.

Все, что нужно было Хаджару, всегда было при нем. Еще до того момента, как он пробрался на тренировочный плац. До того, как услышал от матери « Dlahi Hadjar».

В тот самый момент, когда он, обездвиженный, лежа в забытом Богом углу, сказал себе, что не сдаться и не умрет, в тот самый момент он обрел все, что ему требовалось.

А теперь… теперь он был сильнее. Потому что за его спиной стояли люди, которые что-то для него значили. И он что-то значил для них.

Две сотни тысяч отчаянных храбрецов или несчастных глупцов.

Кто знает.

Пусть барды потом решают.

Не важно.

— Давай, ученик, —

прозвучал голос изнутри души.

— Бам-бам, — загремели боевые барабаны.

Хаджар, зажав меч в руке, вскинул его к небу. Ветер, настоящий и живой, затрепыхал синий плащ за спиной Хаджара.

— Покажи богам, ученик, что такое ярость смертных.

И, спустя семь веков, вновь, как когда-то в ущелье между Ласканом и Балиумом, с уст Хаджара сорвался крик. Но это не был крик дракона, рев шторма, гнев бури или крик птицы Кецаль.

Это был клич смертного.

Смертного, восставшего против богов.

— А-А-А-А!

И две сотни тысяч смертных подхватили его клич.

— А-А-А-А!

И загремели клинки, выбивая ритм о щиты, и копья застучали о облака, и не было ни пылких речей, ни гимнов, ни песен, ничего, кроме ярости их душ и жажды битвы их тел.