Сердце Дракона. Финал целиком. Цикл завершен

Всего одним единственным ударом Хаджар уничтожил практически всех огненных существ, но Азрею это не остановило. Пламя из лоскутов разорванных тигров втянулось в её меч, закружило вокруг клинка и, вместе с ним, она рванула вперед в атаке, превосходящей по силе все предыдущие вместе взятые.

А значит Хаджар ошибся и то, что она использовала был вовсе не Закон, а Правило. Правило, которое порождает Закон только после того, как его полностью уничтожишь. Хитро. Достойно Азери.

Хаджар призвал Терну и, крутанув меч, отшагнул в сторону, чтобы затем выстрелить вперед в стремительном выпаде. Настолько, что ветер вокруг него сверкнул молниями и порывами молодого шторма.

Азрея видела удар. Её огненный клинок уже практически обрушился в замахе, как, внезапно, на её лице появилась печальная улыбка. Та же самая улыбка, которая несколько веков назад появилась и на лице Хаджара, когда он позволил клинку дочери пронзить собственное тело.

Генерал так и не успел остановить свой выпад.

Азрея разжала ладонь и её меч упал на землю. Пламя исчезло.

Синий Клинок по самую гарду вошел в грудь Азреи. Она всхлипнула и обмякла. Хаджар поймал её в полете и, вместе с дочерью, окруженный смолкающей бурей и стихающем пламенем опустился на облака.

Он нежно убрал волосы с её прекрасного лица и посмотрел в постепенно тускнеющие глаза.

— Я стала… сильной… отец?

— Да, — ответил Хаджар, чувствуя, как тугой ком, который, как он думал прежде, он потерял где-то на перекрестах кровавых дорог Безымянного Мира, терзает его горло. — Сильнее всех.

Она протянула окровавленную ладонь и провела по его лицу.

— Ты постарел… — на уголках её губ пузырилась алая кровь. Кровь людей и зверей. А не богов. — Как думаешь… они ждут меня… дядя Неро и тетя Сера?

— Конечно, — Хаджар прижимал её так сильно и так крепко, словно надеялся, что сможет удержать рвущуюся на волю из израненного тела душу. — Конечно ждут…

Она улыбалась. Легко и беззаботно. Словно так же, как когда была котенком, живущим то за пазухой генерала, то мирно дрыхнущем на его голове.

— Я не могла тебе рассказать… — шептала Азрея, изо всех сил цепляясь за последние искорки жизни. — Не могла сказать… что Аркемейя голем… её создал… создал… не могу… не могу сказать… и её ребенок… это не твой ребенок… он как у Бессмертных… тоже голем…

— Я знаю, — Хаджар прижимал её к груди и пытался не дать комку в горле волю. Только не сейчас… только не сейчас… — Теперь знаю…

— Это хорошо, — она продолжала улыбаться. Легко и тепло. Так же, как и всегда. — Ты ведь знаешь… что я никогда бы… не причинила тебе вред… отец? И что я всегда… любила тебя… как отца… Все, что я тогда сказала… все это было нужно… нужно чтобы… ты пришел… сюда.

— Конечно, милая, кончено, — он гладил её по голове и слипшиеся от крови волосы сбивались под пальцами в комки.

— Я всегда была с тобой, отец, — из последних сил прошептала Азрея. — И всегда буду. До самого конца. Как и вся твоя собственная, не заемная сила.

Вспыхнуло белоснежное пламя и она, оставив на прощение лишь улыбку и блеск зеленых глаз, исчезла во всполохах огня. А вместе с ней и Синий Клинок. И не потому, что она его забрала с собой, а потому что Хаджар больше не видел в нем никакого смысла.

Он стонал и хватал руками лоскуты пламени, обжигая пальцы и ладони. Словно надеялся, что сможет ухватить их столько, что вернет её обратно. Обратно сюда. Туда, где теперь больше нет никакого смысла.

Генерал упал на облака. Холодные и безжизненные. Он хотел бы заплакать. Зарыдать навзрыд. Но ком в горле предательски исчез. Слез не было.

Не было даже крика, вырвавшегося бы из груди.

С самого начала, с самого первого дня, как он взял в руки этот проклятый меч. В тот момент, когда пробрался на тренировочный плац Мастера во дворце Лидуса, его жизнь не знала ничего, кроме боли, крови и разлук.

Все, кого он любил. Все, кто был ему дорог. Все они остались где-то там, далеко позади. Один его брат пал потому, что Хаджар не смог его спасти, другой остался в далекой Империи, третьего Хаджар сам, собственной рукой лишил жизни, а теперь и его дочь.

Он убил собственную дочь. Ту, которую поклялся защищать и оберегать. Но не смог. Не смог уберечь. Ни от себя, ни от этого мира.

Монстр.

Одинокий. Совсем один. Посреди Седьмого Неба.

Он просто обычное чудовище, пожирающее героев, сеющее лишь смерть и пожинающее страдания. Влекомый чужими планами, ведомый чужими нитями сплетенным интриг и планов, он, как и прежде слеп и глух.

Хаджар, лежа в облаках и слыша, как к нему приближается легион богов, не находил в себе сил даже чтобы сжать ладонь.

А может это и правильно. Может быть таков конец ему и уготован. Умереть под стальными сапогами богов, растоптанный и, в итоге, сломленный.

Как там пел Пепел в своих дурацких песнях?

Безумный Генерал, чья железная воля не может быть согнута? Знал бы король Бессмертных сколько раз она сгибалась, хрустела и трещала по швам. А теперь, видимо, пришел черед и ей пасть под весом Безымянного Мира.

Но оно и к лучшему.