Сердце королевы

– Над оставшимися дневниками, ваше величество, – с жаром ответил он. – Тот, которым я занимался, пережил пожар, и лорд Гиддон сказал, что уцелела еще стопка книг. Они хранятся у него. Я умираю от желания их увидеть, ваше величество. Я был так близок к тому, чтобы разобраться. Мне кажется, наиболее странные и диковинные из его нововведений в замке и городе были попыткой воплотить здесь другой мир, ваше величество. Вероятно, мир, из которого явились он и та цветная крыса. Полагаю, он пытался превратить наш мир в тот. А еще, полагаю, это мог быть край замечательных целительских достижений – вот почему он был так одержим своей безумной больницей.

– Помер, – сказала она тихо, – когда вы читали о его больнице, у вас, случайно, не возникало впечатления, что мучил жертв не он, а его слуги? Что чаще всего он стоял в стороне и смотрел?

Помер сощурился.

– Это бы кое-что объяснило, ваше величество, – начал он, и его глаза снова широко распахнулись. – Иногда он говорит, что кого-то из жертв «оставляет для себя». Это могло бы означать, что остальных он делил с другими мучителями?

– Мучители тоже были жертвами.

– Да, конечно, ваше величество. На самом деле он даже отмечает «мгновения, когда его помощники начинают осознавать, что делают». До сей минуты мне не приходило в голову, ваше величество, – угрюмо добавил Помер, – кого он имел в виду и что конкретно они делали.

При напоминании о помощниках Биттерблу хмуро поднялась, набираясь решимости:

– Мне пора идти.

– Ваше величество, – сказал он, – могу я попросить вас по пути сделать еще кое-что?

– Да?

– Вы… – Он поколебался. – По сравнению с остальными вашими заботами это покажется блажью.

– Помер, – сказала она, – вы мой библиотекарь. Если я могу сделать что-нибудь, что принесет вам утешение, только скажите.

– В общем, я держу под столом пиалу с водой для Касатика, ваше величество. Она, несомненно, пуста, если не пропала вовсе. Мое исчезновение его обескуражит, понимаете? Ему покажется, что я его бросил. Он отлично умеет прокормиться библиотечными мышами, но за порог библиотеки не ступает и не сможет отыскать воды. Он очень уважает воду, ваше величество.

Касатик и вправду уважал воду.

От Померова стола остался лишь полуразваленный, почерневший остов. Пол выглядел кошмарно. Пиала – зеленая, как монсийские долины, – лежала вверх дном чуть поодаль. Биттерблу вынесла ее из библиотеки в главный двор и дрожа подошла к бассейну с фонтаном. Наполненная пиала стала такой холодной, что обжигала пальцы.

В библиотеке Биттерблу немного поразмыслила, потом опустилась на колени за распотрошенным столом и поставила воду в углу. Ей не хотелось приманивать Касатика к вонючему пепелищу, но она рассудила, что если он привык пить воду там, то, скорее всего, туда и придет ее искать.

Послышалось знакомое недовольное кошачье ворчание. Заглянув под стол, она заметила сгусток тьмы, который предупреждающе щелкнул хвостом.

Биттерблу с опаской протянула к коту руку, но только наполовину, чтобы он мог решить, подойти к ней или проигнорировать. Касатик предпочел броситься в атаку. Взвыв, он стремительно ударил ее лапой, а потом снова отступил.

Биттерблу отдернула окровавленную ладонь и прижала к груди, закусив губу, чтобы не вскрикнуть. Она не винила его – знала, что он чувствует.

У канцелярии на лестнице ее перехватил По.

– Я тебе нужен? – спросил он. – Хочешь, чтоб я – или кто-нибудь еще – вошел туда с тобой?

Стоя под взглядом его необыкновенных светящихся глаз, Биттерблу обдумала вопрос.

– Ты будешь мне нужен, – сказала она, – в ближайшие несколько дней, и не единожды. В будущем я тоже надеюсь на твое содействие. Мне понадобится помощь в делах суда, правительства и всего Монси, но мне нужно будет твое безраздельное внимание – чтобы ты не отвлекался на истиллскую революцию. Как только дела в Истилле устаканятся, я бы хотела, чтобы ты ненадолго вернулся. Ты согласен?

– Да, – сказал он. – Обещаю.

– А сейчас, думаю, я должна действовать сама. Хотя и понятия не имею, что им сказать. Понятия не имею, что делать.

По задумался, наклонив голову.

– И Тиэль, и Раннемуд мертвы, сестра. А они всегда были главными. Твоим слугам понадобится новый предводитель.

Когда она ступила в нижние кабинеты, воцарилась тишина. Все обернулись к ней. Биттерблу попыталась думать о них как о людях, которым нужен новый предводитель.

Что, как ни странно, оказалось несложно. Ее поразило, насколько ясно эта необходимость читалась в их лицах и взглядах. О, они нуждались во многом, ибо глядели на нее неотрывно, словно потерянные, онемев от растерянности – и от стыда.

– Господа, – начала она спокойным тоном, – сколькие из вас были вовлечены в систематическое замалчивание истины о правлении Лека? В убийства искателей правды?

Никто не ответил, и многие опустили глаза.

– Есть здесь такие, кто не был никоим образом вовлечен?

И снова никто не ответил.

– Хорошо. – У нее слегка сбилось дыхание. – Следующий вопрос. Скольких из вас Лек заставлял совершать зверства над людьми?