Сердце ночи

Так они и пошли, шаг в шаг. Помнили о ночном приключении. Вот Эльза до сих пор зеленая, что болотная вода. И по сторонам все смотрит, словно выглядывает кого-то. Кого? Ту загадочную тетку, что усыпила их всех на острове, а саму Эльзу заманила в трясину? Что за тетка, кстати? Еще одна разновидность местной нечисти? Какая-нибудь кикимора? Вот бы ее заснять!

Но пока заснять получалось немного: спину впереди идущей Лики да лысый хвост ее Крыса. Однажды над болотом пролетела какая-то крупная птица, и все они разом напряглись, но Архип сказал, что это самая обыкновенная цапля. Самая обыкновенная – вот что было ключевым. Мало в этом месте обыкновенных вещей. Как там сказала Лика? Лукоморье! А однажды совсем рядом, где-то в метре от них, всплыл на поверхность и лопнул гигантский газовый пузырь. Завоняло тухлятиной, и Лика тут же принялась возмущаться. Удивительная все-таки девчонка, в критических ситуациях ведет себя почти стоически, а по пустякам ноет и капризничает.

А окружающий ландшафт тем временем медленно, но верно начал меняться к лучшему. Земля под ногами все еще пружинила, но уже не сочилась болотной водой. И деревья выглядели пободрее и повыше. Кажись, Архип взялся за ум и решил-таки вывести их из болота. На твердой земле оно как-то поспокойнее будет. И можно не идти гуськом. Можно шагать рядом с Ликой. Она, конечно, морщится, словно все еще чует запах болотного газа, но молчит и не ноет. Вот только Крыс ее что-то беспокоится. С чего бы ему беспокоиться? Нормально же все!

– Стоять! – рявкнул Архип, запрокидывая голову вверх и наблюдая за тем, как над ними закладывает виражи летучая мышь Марфы. Мышь тоже нервничала, как и Эльзина кошка, которая ни с того ни с сего принялась утробно рычать.

А собственно, почему ни с того ни с сего? Еще пару минут назад небо над их головами было чистое, а сейчас его стремительно затягивало черными, с белыми сполохами молний тучами. Собиралась еще одна гроза. Прошлую они пережили в Архиповой избушке, а как пережить эту?

И словно в ответ на его невысказанный вопрос полыхнуло ослепительно белым. Только вот не в небе, а совсем близко. Полыхнуло, и стоящая всего в паре метров от них сосна вспыхнула как спичка. Сначала одна сосна, следом другая и третья. И так по кругу. Будто кто-то невидимый решил взять их в огненное кольцо. Всхлипнула Марфа. Зло ругнулась Лика, сунула Крыса за пазуху. Эльза подхватила с земли свою кошку.

– Бежим! – закричал Никита, который, похоже, тоже сообразил, что происходит.

– Поздно, – прорычал Архип, голыми руками сбивая с бороды огненные искры. – Подлесок не пройдем.

Замотала рыжей гривой Лика. Лешему подумалось вдруг, что будет жалко, если из-за искры сгорит такая красота. Глупость, конечно, особенно в свете грядущего конца света, но Леший все равно накинул ей на голову капюшон ветровки. И за руку взял крепко.

А огонь с сосен и в самом деле переметнулся на подлесок, запылали кусты и трава. И дым, вечный спутник огня, тоже соскользнул вниз, потянулся серыми, вонючими щупальцами. Нет, не щупальцами – крыльями.

Птицы! Теперь Лешему везде мерещились птицы! Красные и рыжие скакали по сосновым ветвям, черные и серые атаковали с земли, загоняя людей в самый центр полыхающего кольца.

– Ко мне! Все сюда! – Архип вытащил из рюкзака холщовый мешок, сыпанул на ладонь что-то белое. Дождался, пока его спутники собьются в кучу, спина к спине, замахнулся. Белое и сыпучее полетело на все четыре стороны. Далеко полетело, но Лешему бы хотелось, чтобы еще дальше, потому что там, где оно падало на землю, словно вырастала невидимая стена. Огонь замирал. Кричали от боли и ярости красные птицы, отступали черно-серые.

– Соль, – заорал Архип, пытаясь перекричать огненных птиц. – Она их задержит.

– Надолго? – Леший тоже орал и тыкал включенной камерой Архипу в лицо.

– Нет. – Архип покачал головой, обхватил лапищами Марфу, прижал к себе.

Пусть бы соврал! Зачем же им вот такая правда? Зачем им эта чертова правда?!

А Марфа, та, которая вечно льнула к Архипу, которая не сводила с него влюбленных глаз, вдруг высвободилась из его объятий, протянула руки к Эльзе и Лике, посмотрела вверх, в черное грозовое небо.

– Если есть гроза, должен быть дождь, – произнесла она на удивление спокойным, ласковым даже голосом.

– Твою ж мать, – всхлипнула Лика, сжимая Марфину и Эльзину руки. – Подохнем тут ни за что ни про что! – Она вдруг глянула на Лешего. Так глянула, словно хотела ему что-то сказать. Может, и сказала бы, если бы было время.

Вот только времени у них не было, выгорала, теряла силы заговоренная соль. Жарко. И дышать больно. А еще не видно ничего. Только кольцо из женских рук, только мечущиеся на ветру рыжие волосы. Интересно, если люди сгорят, камера уцелеет? Пусть бы уцелела, потому что вот эти девчонки, вот это волшебное и эпическое реально стоит того, чтобы его увидели.