Сердце-озеро

Выйди в ночьИли настежьОкно распахни:Землю всюОсветили Магнитки огни.А над строгой громадою доменВ ночиБеспокойные звездыСкрестили лучи.Приподняв небосводШироко на крыло,Негасимое заревоАло всплыло.И, взойдя на векаНад Магнитной горой,Пламенеет оноНезакатной зарей.А когда тут гулялиВетра да орлы,Меж Уралом-рекойИ горой Ай-Дарлы,В нелюдимую степь,Далеко в ковыли,Беляки на расстрелКомиссаров вели.Смерть бойцы-коммунистыВидали в упор.Не о смерти —О жизниВели разговор.И заметил один:— Ишь, парит, как в печи!Дождик, стало быть,Выпадет славный в ночи.— Нынче ягоды — сила! —Ответил другой,Наступив на кулижкуБосою ногой.Третий тихо вздохнул:— На теплынь до зариПо всему мелководьюВзыграли щури…

А четвертый мигнулИз-под брови густой:— До чего же хорошВ этот год травостой!..След кровавыйЗа каждым плескал,Как ручей.И бледнели убийцыОт мирных речей.— Стой! —Конвою сказал офицер. —Развязать!По саперной лопаткеПреступникам — взять!Точно время засекПо карманным часамИ делянку штыкомРовно вычертил сам.— Это ж смех — не лопаты!— Не справимся, чать.— И земли маловатоНа всех-то.— Мал-чать!!!— Мы ж на совесть молчалиСемь черных ночей,Даже молча плевалиВ глаза палачей.Языки задубелиС молчанки вконец,Вот и чешем,Пока не прошил ихСвинец.— Живо! Яму копать! —Торопливый приказ.Покорились вражинеЕдинственный раз.— Поработать охотаВ расстанный часок.Хоть землицы нам выдалиСкудный кусок,Да ведь наша она,Не чужая, поди,Тронь рукою —

Теплей материнской груди!Господин офицерикНас долго водил,А последним жильемВ аккурат угодил:Вон — железный Атач,Как верблюд в поводу,И КряхтаЧерез весь окоем на виду!Нам бы тут, у Магнитной,Закладывать домНе под вражьим штыком,А мирком да ладом.Что тут будет —Мы знаем,А вам — не дано,Потому что вам, гадам,Каюк все одно.— Ну, кончайте! —Команда и тем и другим.КомиссарыЗапели торжественноГимн:«Это есть наш последний…»И кровь на губах.Душно.С плеч посрывалиОшметки рубах.Спины потом промыты,От соли чисты.А на спинах —Четыре каленых звезды.И от этихПылающих мукою звездВстало алое зарево,Будто на пост.Кумачом полыхнулоВ закатную дрожь —Ни свинцом не собьешь,Ни штыком не сдерешь.— Пли!Защелкали пули

Трусливо,Вразброс.«Это есть наш последний…»В простор понеслось.Все от страха дрожало:И штык, и приклад.Офицер из наганаСадил невпопад.Сам ногамиЗа комом притаптывал ком,Шевелилась земляПод его каблуком.Возвращались домойНа постой беляки.Видят —Степь окропилиОгни-светляки.Аж до самой горыИ по склонам седымАлый дым расстелился,Невиданный дым!То ли сотни костров,То ли руды в печах,То ль раздул богатырьИсполинский очаг.И горячие звездыСтояли, лучась,Над приспущенным небом,Как в траурный час…Громы грохали.Трубно тревогу игралОт Уфы до ЧелябинскаЮжный Урал.Бился Блюхер,Ведя огневые полки,Шли Каширины-братьяДа их земляки.Утверждала РеспубликуДень ото дняКомиссаров погибшихБольшая родняИ писала победноНа красном листе

Все, что сердцем увиделиСмертники те.Молодая бригадаВ весенний буранДружно рылаДля домны своей котлован:— Глянь, ребята!Патрон от нагана пустой!— И останки убитых…— И шлем со звездой.— Зарывайте поглубже —Простят мертвецы…— Как же так?!Это ж красные,Наши бойцы!— Так ведь домну мы ставим —Не бабушкин крест:Сразу — памятник,Вечный огоньИ оркестр…Прогудела им домнаМогучим гудком.Осенила их домнаГорячим венком.В лихолетье сломилаФашизму хребет,Жгла каленым железомЧумной его след.И стоит «Комсомолка»В бессменном строю,Горновые на нейКаждый день, как в бою.И Магнитки металл,Сотворенный в огне,Чудотворным потокомТечет по стране.И поныне горитНад Магнитной горойНегасимое заревоАлой зарей.И сердца комиссаров,Как вечный заряд,Бьются в доменной леткеИ в небе парят.