Сердце полуночи

Рука Казимира, вооруженная теперь острыми когтями, с молниеносной быстротой двинулась вперед и без труда пронзила раздутое брюхо гиганта. Тот и пикнуть не успел, а Казимир уже проник рукой сквозь туго переплетенные мускулы живота, сквозь петли горячего кишечника, мимо дряблых легких прямо к трепещущему сердцу. Его пальцы сомкнулись на сердечной мышце, сжали ее и двинулись обратно, обрывая сосуды и артерии. Вырванное сердце Казимир швырнул на пол.

Руки, державшие его, ослабели, и Казимир без труда стряхнул их. Опустив на лицо маску, он тупо смотрел на верзилу перед собой. Тот даже не опрокинулся на стол, а продолжал сидеть на стуле. Лишь глаза его вылезли из орбит, как у человека, который слишком много съел.

Внимание Казимира переключилось на испачканный кровью рукав камзола. "Хорошо, что он сшит из красной материи", - подумал Казимир. Взяв со стола кружку с

вином, он вылил то немногое, что в ней оставалось, на рукав, а затем не без отвращения стянул с рук липкие перчатки.

- Третий раунд начинается! - громко объявил распорядитель.

Прежде чем подняться, Казимир дождался, пока покалывание в руках и в спине прекратится. Оглядев темный уголок, в котором стоял его столик, он подумал о том, что мертвеца обнаружат не скоро, разве только кто-нибудь поскользнется в луже крови на полу.

Торис взволнованно смотрел как на сцене появляются Зон Кляус и Казимир. Во время первых двух раундов он приветствовал успех своего друга, однако теперь он надеялся на то, что Казимир уступит. Как сможет он править Гармонией? Ему ведь только восемнадцать. Что, если стражники откажутся ему подчиняться? Что, если Хармони-Холл восстанет? Что если народ узнает в нем сироту из "Красного Крылечка"?

Казимир остановился в тени, а Зон Кляус вышел к самому краю сцены и глубоко поклонился. Зрители приветствовали его громкими аплодисментами, и Мейстер

зингер поклонился еще раз, выжидая, пока стихнет шум. Несмотря на все свои богатые одеяния и элегантные манеры, он казался Торису болезненным и хилым. Болезненным, испуганным и смертным - отнюдь не безжалостным и свирепым божеством, каким описывал его Казимир.

Когда установилась тишина, Мейстерзингер запел "Балладу о Нинеив". При первых строках публика снова разразилась аплодисментами - это была одна из самых красивых песен.

В прекрасной Галиале, под древами,

Когда о злобе дивный мир не знал,

Жила Нинеив с желтыми глазами,

Возникшая из пены, волн и скал

Сады она любовью осеняла,

Ей кланялась зеленая листва,

Но гибели она не избежала,

Вода холодная ее могилой стала,

Настигла Первою жестокая судьба

Ну, а пока в лугах она бродила,

Все льнули к ней - и звери, и трава,

А птицы вольные поутру собирались

Послушать шорох ветра в покрывалах

И спеть Нинеив "Слава и хвала"

И тень ее ласкала мраком землю,

И распускались яркие цветы,

При свете солнца, бедные, не смели

Сравниться с блеском юной красоты

И па тень послушно шла за нею,

Но как-то, глядя в зеркало воды,

Нинеив отражение узрела,

И удивленно вскрикнула "Кто ты?"

Кто ты, что смотришь дерзновенно

С туманной глади древнего пруда?

Ты - бледный юноша, а я - земная дева,

Но что скрывает хладная вода?"

И верно на водах покойных

Лик юноши кудрявого лежал,

Туман стелился между трав болотных,

Но призрак никуда не исчезал

И молвил юноша, что вместо отраженья

Он к ней пришел из мрачной Тьмы Миров,

Чтобы обнять и чтоб рабой покорной

Увлечь с собой под илистые корни

И там в плену держать вовек веков

Но Нинеив вскричала в сильном гневе

"Об этой мысли поскорей забудь!

Твой мир не просто царство Тени

Там злоба властвует, там света нет ничуть

Там руки - ноги, ноги - крылья,

Там дождь на небо падает с земли

За гранью вод от ненависти сильной

Я спрячу мир свой, светлый и обильный,

За той чертой, что боги провели"

Но юноша смеялся над Нинеив

Сверчком вечерним, всплесками воды

"Твоей, Нинеив вечно буду тенью,

Или об этом позабыла ты9

Как только дня прозрачный свет погаснет,

Я зыбкую границу перейду,

В саду твоем свое посею семя,

Детей своих в твоем взлелею чреве,

И через них свободу обрету

Но говорит ему Нинеив смело

"Моей любви не сможешь ты узнать,

Всю ночь свеча моя горела,

И Тени с ней никак не совладать!

Так я решила - значит так и будет!

Спокойно ночью мир мой будет спать,

Как ни плещи водой о мрачный берег,

Как ни ищи в мой светлый мир лазеек,

Не стану с Тенью я делить кровать!"

И этой ночью, как и прежде,

Легла Нинеив при свечах

Но под ее волшебным гибким телом

Гнездились тень и скользкий липкий страх

Когда же утром солнце встало

Над Галиэльскою страной,

В тени лесов зверье дремало,

Как будто Тени слов не знало,

Не помня и не видя снов

Так дни летели в теплой неге

До самой ночи роковой,

Когда порыв холодный ветра

Не отнял жизнь у овечки той

II юноша, из пруда выйдя,

Был волен делать что хотел,

И смерти демоном, на крыльях,

С кинжалом черным в лапах сильных,

На ложе Нинеив слетел

Наутро Нинеив проснулась

В своей растерзанной стране,

О Тени вспомнив, ужаснулась,

И наклонилась к злой волне

"О, что ты сделал, дух подводный?

За что мой светлый мир казнил?

В грехе погрязший и бесплотный,

Жестокий зверь, коварный, подлый,

Навек себя ты погубил!"

Но отвечал ей дух из пруда