Сердце Рима

– Видишь? – он указал на фотоаппарат, лежащий на прилавке. Рядом стоял рослый белокожий мужчина с розовыми щеками, по форме напоминающими бульдожьи, и дряблым висящим животом. Он тяжело дышал, даже когда не двигалс, я и слушал торговца, нахваливающего свой товар.

Ника кивнула.

– Подойди и возьми его.

– Ты спятил?! – Ника обернулась. На противоположной стороне улицы стояли двое полицейских возле мотоцикла.

– Доверься мне, – настойчиво произнес Алекс. – Подойди, возьми и сразу уходи. Не оглядываясь. И не беги.

Ника решительно не понимала, зачем так рисковать. Фотоаппарат огромный, с каким-то внушительным объективом и, наверняка, очень дорогой. Владелец поднимет шум. Полиция их схватит и тогда…

– Сделаешь? – спросил Алекс нетерпеливо.

Она кивнула. Сделает.

Алекс пошел первым, Ника – за ним. Он обошел белокожего туриста и с широкой улыбкой принялся извиняться за свою настойчивость, прося о помощи в указании направления. Конечно, у торговца были карты, и он тут же разложил их перед Алексом, но тот клещом впился в туриста, панибратски хлопая его по плечу и едва ли не навязываясь ему в попутчики. Ника на негнущихся ногах приближалась к фотоаппарату. Помимо продавца и туриста, которому заговаривал зубы Алекс, в лавке находилось еще человек десять. Трое – работников, следящих за товаром, остальные – потенциальные покупатели. Владелец лавки или же директор, кем бы он ни был, точно коршун следил за всеми и каждым, не упуская из виду ни одну деталь. От его взгляда ничто не ускользнет. Ника замерла. Сердце оглушительно билось в груди. Дыхание сбилось, ей не хватало воздуха. Вокруг было слишком шумно. Фотоаппарат лежит на видном месте, его нереально просто взять и…

Внезапно мир, который видела Ника – лопнул. Он взорвался и рассыпался на миллиарды крошечных осколков. Она едва не упала, ощутив, что ступает по пустоте. Чернота, окутывающая девушку, вдруг стала наполняться яркими фрагментами, точно Нике удалось очутиться посреди трехмерной мозаики. Осколок за осколком, картина воссоздавалась с идеальной точностью. И вот она стоит посреди той самой лавки. Посторонние звуки ушли прочь, а движения людей стали мягкими, плавными, словно их замедлили. Фотоаппарат был четче всего прочего. Он будто пульсировал, призывая ее. А внимание стоящего за прилавком владельца уже не казалось столь колоссальным. Его волнует лишь его товар, и сейчас он куда больше заинтересован тем, чтобы никто не ушел без покупки, чем чужой вещью, оказавшейся перед самым носом. Турист, которого отвлекает Алекс, повернулся спиной. Остальных нет. Они поглощены сами собой и желанием потратить деньги.

Пальцы Ники сомкнулись на ремне от фотоаппарата. Она не стала его поднимать, опустила вниз. Камера соскользнула с прилавка и повисла над полом. Девушка развернулась и спокойно направилась к выходу.

Жаркий воздух улицы растопил видение, вытеснил его из мозга, оставив легкую дурноту и головную боль. Ника на миг замерла, борясь с желанием обернуться, но пересилила себя и продолжила путь.

«Так вот, как ты видишь… видела этот мир, – обратилась она к Лорин, чье сознание, безусловно, изменило ее собственное восприятие. – А те, кого ты любила, тоже были всего лишь частью головоломки?»

– Не возражаешь?

Она вздрогнула от неожиданности и автоматически разжала пальцы, позволяя Алексу забрать фотоаппарат. Когда он ее нагнал?

– Хочешь сделать парочку памятных снимков? – не без колкости спросила она.

– Nikon D800, не самый новый, конечно, но толковый, – выдал свою оценку Алекс, изучая камеру. – Четырехкратный зум отчасти заменит бинокль, которого у нас нет. И не вызовет подозрений.

Они приближались к исторической части города. К Дамасским воротам. По договоренности, остальные члены потрепанного отряда должны были войти через другие ворота: Ирода и Новые. Как именно попадет в старый город Прометей, оговорено не было.

Вокруг появлялось все больше кучек из групп туристов, слушающих гида. Чтобы не потеряться, Алекс с Никой взялись за руки. Теперь они и вовсе походили на парочку, выбравшуюся на каникулы.

– Сюда! – он потащил ее за собой, и они, как ни в чем не бывало, пристроились в хвосте группы, продвигающейся к воротам.

Задрав голову вверх, Ника, как и многие другие, смотрела на величественную, и вместе с тем удивительно изящную постройку. Резные зубья на стене формой напоминали купола и навевали воспоминания о восточных сказках. Эти ворота были построены османским султаном Сулейманом Великолепным в XVI веке. Отсюда прежде начиналась дорога в Дамаск и Шхем или Наблус.[17] Нынче же этим путем в разные дни для своих молитв проходят мусульмане и христиане, а также попирающие все религиозные условности туристы.

Алекс остановился, чтобы еще раз осмотреть карту.

– Виа Долороса, – он провел пальцем вдоль дороги, именуемой «Путь Скорби[18]». – Где-то здесь сейчас Колин. Сэб должна зайти со стороны мусульманского квартала.

– А нам, главное, идти по дороге из желтого кирпича[19] и никуда не сворачивать, – усмехнулась Ника.

Лавируя между зеваками, они устремились вперед.