Сердце Сапфира. Обрученная с вороном 2 (СИ)

— В отличие от большинства потомков духов, хранители свободно ходят Тропами Духов — шесть кристаллов внутри наших сердец подсказывают нам путь. Благодаря этому нам удалось найти земли Клана Сапфиров — Долину Поднебесья. Мы взяли оттуда несколько осколков синих кристаллов. Два из них с помощью магии поместили в тела наших жен. А спустя некоторое время на свет появились ты и моя дочь.

— Что это… значит? — ошеломленная, прошептала Равена.

— Это значит, что духовная сила Сапфиров из Долины Поднебесья воплотилась в наших человеческих дочерях, — сказал Марис. — Вы обе появились на свет не благодаря воле небес, а лишь потому что главной целью хранителей с самого начала было возрождение Клана Сапфиров.

— Почему я? — спросила Равена дрогнувшим голосом. — Есть ведь еще…

— Лиа? — продолжил вместо нее Марис. — К сожалению, моя дочь слишком сильно привязалась к своему мужу. Боюсь, что жизнь Арауна теперь для нее важнее Клана Сапфиров. Но если ты откажешься…

Марис помолчал и добавил твердо:

— Я найду способ, как повлиять на свою дочь. В конце концов, она не сможет воспротивиться воле отца.

Равена сжала губы. Она помнила, каким любящим взглядом смотрела на Арауна Лиа, и с каким обожанием смотрел на нее он. Помнила звенящий колокольчиком смех синеглазой девочки, которая в комнате для игр веселилась вместе со своим братом…

Какую боль причинит Лии просьба ее отца? Равене страшно было представить. А ведь если подумать… Ее отец и Марис родные братья. Это значит, что Лиа — ее двоюродная сестра.

— Если отобрать у Четырех Кланов всю их духовную силу, — со страхом в голосе произнесла Равена, — что их ждет? Гибель?

Марис чуть прикрыл глаза.

— Мы этого не знаем, ведь подобного никогда не происходило. Возможно, лишившись духовной силы, они выживут, но ничем не будут отличаться от людей.

И непреклонно добавил:

— Но даже если их ждет гибель, возрождение Клана Сапфиров и спасение людей от Клана Смерти — неизмеримо важнее их жизней.

В библиотеке повисло тяжелое молчание. Равена слышала, как потрескивают дрова в камине. Здесь было душно, но ее отец, чье тело было ослаблено умиранием, наверное, все время мерз.

— Ты должна принять решение, Равена, — произнес Марис.

— Постой, — раздался тихий голос Гидеона де Авизо. — Не дави на мою дочь, Марис. Ей нужно время, чтобы решиться.

Равена не поднимала глаз, только слышала, как, словно досадуя на заминку, хмыкнул Марис де Фаль.

— Что ж, я оставлю вас, — сказал он. — Думаю, вам есть, о чем поговорить. Я подожду в карете.

Когда он вышел, Гидеон де Авизо произнес:

— Подойди ко мне, Равена. Дай своему отцу рассмотреть тебя.

Равена послушно поднялась и подошла к креслу, где сидел отец, а потом села на пол прямо подле него. Руки отца нашли ее ладонь.

Слабые, подумала Равена. О небеса, до чего же эти руки теперь стали слабыми! Родные глаза Гидеона де Авизо посмотрели в лицо Равены. Он улыбнулся ей, и в его улыбке было столько вины и сожаления, что сердце ее сжалось от нестерпимой боли.

— Дочь, — произнес он мягко, — ты ведь понимаешь, что сейчас ты единственная надежда для людей? Клан Смерти уже начал воплощать свои планы в жизнь. Если все оставить, как есть, это почти не затронет Четыре Клана — дети исхода не смогут противостоять духовной силе детей земли. Но и здесь, и за морем будут гибнуть простые люди. Много людей: стариков, женщин, детей. До тех пор, пока Клан Смерти не вернет себе былое могущество. Но и тогда они не остановятся.

Закрыв на миг глаза, он опустил голову, а когда его взгляд снова вернулся к Равене, лицо Гидеона де Авизо исказила гримаса, как будто его сердце было истерзано долгой пыткой.

— Мне больно оттого, что тебе придется сделать выбор, который в любом случае обернется для тебя нестерпимыми страданиями. Но все же… Я верю в тебя. Помню, как ты любила играть с детьми бедняков, как жалела их. Я знаю, что ты не сможешь оставить людей умирать.

Губы Равены задрожали. Глаза наполнились слезами. Как? Как ей принять такое решение? Как она может сделать выбор между Четырьмя Кланами и простыми людьми?

— Я знаю, — кивнул отец. — Знаю, тебе страшно. Но кроме тебя этого некому сделать. Ты ведь уже поняла, что дочь Мариса не сможет. Даже если он попытается заставить ее…

Отец с тяжелым вдохом покачал головой:

— И, увы, другого выхода нет. Поверь, мне бы хотелось, чтобы он был, но… Его просто не существует.

Равена помолчала.

— Ты говорил о Колыбели, — произнесла она, как будто пытаясь сбежать от тех страшных вещей, о которых они говорили. — Я была там.

— Ты была в Колыбели? — удивился отец.

Равена кивнула.

— В Книге Шести Троп написано, что Колыбель Жизни — это место, где царит вечная тьма, там нет начала и конца — там есть только воля, желающая воплотиться. Однако я, напротив, видела озеро, которое как будто источает яркий свет. А под водой я видела коконы из молочной гущи. Они выглядели так, будто в них зарождается жизнь.

— Мне знакома книга, о которой ты говоришь, — сказал Гидеон де Авизо. — Но почему ты называешь ее Книгой Шести Троп? Насколько я помню, у нее нет названия.